Каштановый омут

– Это твой замок, – равнодушным тоном сказал он. – У тебя есть кто-нибудь на примете в качестве кастеляна для Вика?

В мозгу Джиллиан зазвенели слова Элинор, повторявшие фразу Адама. «Это твои земли, твои люди». Очевидно, Адам ждал, что она сама выберет кастеляна, иначе он сам сразу же предложил бы кого-нибудь. Но как она может назвать кого-нибудь? Она не знала никого из знатных людей, кроме тех, с кем познакомилась в Роузлинде, но они были слишком знатными, чтобы служить ей в качестве кастеляна. Отчаяние подстегнуло ее мысли.

– Я подумала, что, может быть, сын сэра Ричарда, раз он справился в Тарринге, подошел бы. Если вы считаете, милорд, что он слишком молод, тогда, боюсь, вам придется выбирать за меня. Мне очень жаль, что я не способна оказаться вам полезной, но прошу вас помнить, что я знаю немногих людей в этой стране.

От потока нахлынувших чувств Адам на мгновение оцепенел. Элинор с гордостью посмотрела на свою протеже. Джеффри и Иэн одновременно кивнули.

– Если отношения между отцом и сыном хорошие, вы сделали мудрый выбор, леди Джиллиан, – заметил Джеффри, приподнимая бровь. – Один будет заложником хорошего поведения другого. Сэр Ричард будет еще более лоялен, чтобы возвысить в ваших глазах своего сына, а Ричард-младший будет особенно прилежен в исполнении своего долга и заботиться о чести, чтобы оправдать доверие, оказанное отцу. К тому же, когда старик умрет, вы сможете одарить Виком кого-нибудь еще.

Слегка покраснев от подозрения, что Джеффри говорил так долго, чтобы просто прикрыть его молчание, Адам сказал:

– Они очень любят друг друга, и сэр Ричард – прекраснейший и честнейший человек. Если сын пойдет по стопам отца, я должен согласиться, что Джиллиан сделала великолепный выбор.

– Надеюсь, что так, – вставила Джиллиан, – но я знаю его не больше вашего, милорд. Если вы предпочли бы видеть в Вике кого-нибудь другого, я охотно отдам предпочтение вашему кандидату.

Она понимала, что Адам был удивлен и смущен ее выбором, и пыталась успокоить его, но ей и во сне не привиделась бы истинная причина его смущения. Адама охватила ревность. Попросив Джиллиан назвать имя кастеляна, он в глубине души немного боялся, что она предложит какого-нибудь неизвестного ему сторонника Людовика. Хотя он был почти уверен, что этого не произойдет, все-таки, случись это, противиться ее выбору он не смог бы. Раз Джиллиан не могла назвать никого, пока письмо лежало в Роузлинде без ответа, он ждал, что она просто скажет, будто ничего в этом деле не понимает и оставляет на его суд. Даже Элинор и Джоанна предоставляли решать такие дела своим мужьям.

То, что сказала Джиллиан, было одновременно приятным и неприятным сюрпризом. На приятную сторону указал Джеффри, и Адам почувствовал гордость за сообразительность Джиллиан, однако гордость умерялась поспешностью, с какой она предложила кандидатуру человека, которого следовало скорее считать ее человеком, нежели Адама. Здесь явно не обошлось без вмешательства матери, вбившей в голову Джиллиан, что он хочет присоединить ее земли к своим. Адам надеялся, что Джиллиан уже забыла об этом, но ее слова доказывали, что этот вопрос не выходил у нее из головы. Джиллиан не доверяла ему. Вероятно, это слащавое предложение, чтобы он принял окончательное решение сам, было лишь испытанием для него. Умная же ведьма! Теперь, даже если бы он видел в Ричарде-младшем какие-то недостатки, ему пришлось бы промолчать. Выдвижение Адамом своего кандидата – это было его правом как ее сюзерена – убедило бы ее, что он хочет сам править ее землями.

И тут ревность всколыхнула и без того взволнованный мозг Адама. Адам не видел никаких недостатков в младшем Ричарде, но откуда Джиллиан могла знать об этом? Ведь это он, Адам, объезжал поместья с юношей и заехал с ним в город, раскинувшийся вокруг бухты. Неужели Джиллиан тоже нашла время, когда Адама не было поблизости, обсудить с ним управление замком Тарринг? Если действительно нашла, то, как случилось, что до этого момента она ни разу даже вскользь не упомянула его имя? Разве не подозрительны ее слова, что она знает его не лучше Адама?

Адам собирался с мыслями, пока его мать обсуждала с Джиллиан преимущества и недостатки пребывания в замке одного и того же кастеляна долгий период времени. Если Адам позволил себе поверить, что Джиллиан хотела переспать с сыном сэра Ричарда, ему тогда остается признать, что она настоящая шлюха. Вот только этим утром, войдя в его комнату, чтобы снять с него оружие, она набросилась на него так, словно хотела поглотить его целиком, а не только его плоть. Она не была проституткой, способной изобразить самые жаркие чувства к любому, кто готов заплатить. Адам знал, что никогда, ни разу, ни на одно мгновение не видел в ее глазах ни единого проблеска животного интереса, когда они смотрели на кого бы то ни было из мужчин, даже на его отчима. Она могла быть такой прекрасной актрисой, она была умна… Нет! Джиллиан не была шлюхой!