Касиан (СИ)

Денис подошел к постели Рози, взяв её руку в свою. В его душе возникло горячее желание помочь ей, во что бы то ни стало, и тут вновь он ощутил знакомое тепло, струящееся по его телу. Как уже было не раз, из его рук стало выходить голубое сияние. Проникая в тело больной девушки, оно растворилось без следа. Вскоре, сияние угасло, и Денис почувствовал уже привычную усталость. Между тем, Рози перестала метаться в бреду, дыхание её стало более ровным. К этому времени пришла шиотиская женщина, неся в руках маленький кувшинчик.

— Слава великим духам, наша знахарка вернулась, и в её снадобьях оказалось нужное средство. Теперь волей великих духов, она поправится.

Очень осторожно Рози влили лекарство, после чего оставили на попечение Долотес. Ареана и Денис вышли из дома, оба они нуждались в отдыхе. Весь тот день и следующую ночь Ареана проспала. На второй день, едва настало утро, она отправилась проведать молодую мать. На её стук дверь ей открыл Кроулт, вид у него был растрепанный и угрюмый. Не сказав ни слова, он впустил Ареану, после чего молча ушёл прочь, громко при этом захлопнув за собой дверь комнаты. Ареана вошла в комнату Рози и увидела, что та сидит на постели, по-видимому, ей стало гораздо лучше, правда вид у неё был ещё очень бледный. Когда она подняла голову, Ареана увидела, что по её щекам текут слёзы. Рядом с кроватью стояла Долотес, качая на руках плачущего младенца.

— Рози, что случилось, почему ты плачешь?

— Мой брат… Он так и не простил меня, теперь он ненавидит и меня, и моего сына в стократ сильнее.

— Боже мой, да не думай ты сейчас об этом, может, тебе всё это только кажется.

— Нет, ваше Высочество, он наотрез отказался прийти ко мне, когда я просила Долотес позвать его ко мне, взглянуть на малыша. Господи, я слышала, как он закричал, что ни за что больше не приблизится ни ко мне, ни к … У меня язык не поворачивается повторить то, как он назвал моего сына.

Девушка навзрыд заплакала и, словно вторя ей, вновь закричал малыш. Ареана подошла к женщине и осторожно взяла плачущего младенца на руки. После чего отпустила ту заняться своими делами. Когда она вышла, присела на край кровати Рози.

— Послушай, даже если твой брат настолько потерял разум, это всё равно ничего не значит. У тебя сейчас есть дела намного важнее, ты должна думать о ребёнке. От твоих переживаний ему плохо. Ты должна успокоиться, иначе это всё плохо кончится и для тебя, и для него.

— Мне всё равно, если нам суждено быть отверженными, лучше будет, если мы просто умрём.

— Ну уж нет, и даже думать об этом не смей, слышишь? В конце концов, у тебя есть малыш, вы должны жить ради друг друга, и наплевать на остальных.

— Но я так не могу!

— Ты должна. В конце концов, знаешь, хватит думать только о себе, ты привела в этот мир его, и теперь твоя святая обязанность позаботиться о нём. Ты всё-таки не одна, я ведь обещала тебе помочь.

— Вы, ваше Высочество?!

— Да, я, а я своих слов на ветер не бросаю. К тому же, у твоего ребёнка есть отец, он должен узнать о его рождении и позаботиться о вас обоих.

— Но если меня отверг даже собственный брат, то уж он наверняка и слышать о сыне ничего не захочет.

— А это мы ещё посмотрим. В конце концов, я принцесса, и мне перечить он не посмеет.

— Но, ваша милость, я совсем не хочу, чтобы из-за нас он стал несчастен.

— Девочка моя, он взрослый мужчина и должен отдавать себе отчёт в том, что делает, и какие у этого могут быть последствия. Да и потом, может, он обрадуется рождению сына, ведь, насколько я поняла тебя, он был с тобой из-за любви.

— Мой брат тоже всегда говорил, что любит меня, и вот, что вышло.

— Так, хватит об этом. Давай-ка, возьми сына и успокойся, и ещё одно, перестань меня называть ваше Высочество, для тебя я просто Ареана.

Принцесса встала с кровати и осторожно передала малыша Рози, тот недовольно скорчился и снова захныкал. Девушка осторожно стала его качать, то и дело, всхлипывая и утирая лицо краем его пелёнки. И тут раздался осторожный стук в дверь, Рози испуганно посмотрела на Ареану и с волнением в голосе произнесла:

— Войдите!

Дверь открылась, и в комнату заглянула Алис.

— К тебе можно?

— Господи, Алис, конечно, как я рада тебя видеть, входи скорее!

Алис подошла к кровати, и девушки обнялись, при этом Рози снова залилась слезами.

— Боже, Алис, а я думала, ты теперь тоже не захочешь меня видеть.

— Что за глупости, с чего это?

— С того, милая Алис, что наша молодая мама решила, что весь мир столь же бестолков, как и её братец.

— А что такое с Кроултом?

— А это она, наверно, лучше объяснит, так как у меня это просто в голове не укладывается.

Алис перевела взгляд на Рози, и та сквозь сдавленные рыдания произнесла:

— Я сказала ему, что отец моего сына не силой меня взял, а что я сама была с ним по любви и по собственной воле. Я умоляла его простить меня, но он возненавидел меня, он сказал, что для него было бы счастьем, если бы мы оба с моим сыном умерли. Наверно, теперь меня и мою крошку возненавидят все, как только узнают о моем грехе.