«Каскад» на связь не вышел

– А теперь ответь мне, товарищ старший лейтенант! Если, завидев банду, вы откроете огонь из всех видов оружия, сколь максимально эффективен будет ваш огонь в условиях почти нулевой видимости, при наличии множества естественных укрытий в виде складок местности, при наличии сопредельного государства за спиной нарушителей границы, куда они могут уйти через несколько минут после открытия вами огня? Молчишь? Ну, так я тебе скажу – не более пяти-шести процентов. И самое главное – вместе со всеми за границу уйдут и те люди, которых мы так ждем и надеемся доставить туда, где их с таким же нетерпением ожидают другие люди. Квалификация и специфика работы этих людей позволят им раскрутить до конца эту многоходовую комбинацию, каковую ты, старший лейтенант Панфилов, с таким рвением хочешь погубить, постреляв пару минут из пулемета! Ну, так что, ты с нами или против нас? – уже совсем другим тоном спросил Седой.

Вместо ответа Панфилов крикнул: «Сарделька!» Тут же из пещеры, как чертик из табакерки, вынырнул солдат. Его раскосые глаза и широкие скулы выдавали его азиатскую принадлежность. Был он невысок ростом, но широкоплеч, коренаст. Чувствовалось, что парень налит нерастраченной силой.

– Ты все слышал? – спросил Панфилов.

– Так точно, товарищ старший лейтенант! – отчеканил Сарделька.

– Пойдешь с разведчиками.

Лунообразное лицо Сардельки расплылось в широкой улыбке:

– Есть!

В этот момент Панфилова подозвал радист.

– Товарищ старший лейтенант, – сказал он. – Секрет номер два передает – проводник вышел в точку и разговаривает по рации.

– Все, братцы, – тут же отозвался Седой. – Вперед! Каждая секунда на счету. Юра, – обратился он к Панфилову, – я отдаю тебе нашу рацию. Как только боевики окажутся в зоне видимости, пожалуйста, сообщи мне их количество. И отсмотри человека, который будет отличаться от остальных. То ли одеждой, то ли портфель у него при себе будет, то ли усиленная охрана. Словом, чем-то он будет выделяться. Хотя вряд ли при такой видимости ты сможешь его вычислить… Ладно, пошли мы.

Панфилов, дождавшись выхода разведчиков, незаметно для остальных осенил их в спину широким крестом…

Сарделька бодро зашагал впереди группы разведчиков. Ступая в его следы, за ним потянулась цепочка разведчиков, постепенно набирая положенный интервал.

Седой, ускорив шаг, нагнал Сардельку и спросил:

– Слышь, военный, тебя чего Сарделькой-то прозвали? Из-за телосложения, что ль?

– Да нет! – ответил солдат. – Это от имени и фамилии. Зовут меня Сары, а фамилия – Делиев. Вот и получился Сарделька. Да я не обижаюсь, у нас у всех прозвища есть.

– А как же вашего старлея окрестили?

– Не-а, Юрий Ивановича мы уважаем. У него прозвище Панфилыч. Хотя иногда, если кого-то накажет – по справедливости, конечно, – то называем Пан Филимон…

Впереди показалась рваная рана земли – ущелье, и Сарделька, обернувшись к Седому, сказал:

– Чтобы обойти наши мины, нам придется идти по карнизу. Но только он до дна ущелья не доходит, обрывается. Там метров пять-шесть высоты. Придется по веревке спускаться.

– Ничего, Сары, – спокойно ответил Старый. – Нам не впервой. Спустимся.

Пройдя с километр по широкому карнизу, разведчики вышли к обрыву, резкому, как будто кусок каменной породы кто-то обрезал огромным ножом.

Ущелье в зимнем снегопаде выглядело зловеще. Разлом в горах образовался, видимо, при сильном землетрясении, порвав скалы, как кусок крепкой бумаги. Мокрые от снега отвесные стены ущелья были мрачно-черного цвета, сплошь изрезанные рваными трещинами. Огромные валуны устилали его дно, засыпанное на полметра снегом. Ветер в узкой теснине, изобилующей резкими поворотами рельефа, завывал так, что волосы шевелились на головах разведчиков. Стихия буйствовала…

Разведчики быстро спустились вниз, и здесь началось то священнодействие, которое они называют работой. Сарделька показал минное поле пограничников, оканчивающееся метров за пятьдесят до того места, где разведчики спустились в ущелье. Саперы разместили свето-шумовые заряды с таким расчетом, чтобы деморализовать основную часть отряда боевиков, когда он полностью втянется в ущелье. Каждый разведчик знал свою задачу, поэтому на месте Седой только развел засады по им же выбранным позициям. Ему же пришлось в буквальном смысле слова заметать все следы, оставленные разведчиками в глубоком снегу. Осмотрев ущелье после того, как все разведчики заняли свои позиции, и убедившись, что ничто не свидетельствует о присутствии в ущелье разведгруппы, Седой занял свое место на возвышении, откуда вход в ущелье просматривался, насколько позволял снегопад.

Вскоре тихонько пискнул тональный вызов рации, и в наушнике раздался искаженный электроникой голос Панфилова:

– «Каскад» – я «Граница». Гости пожаловали. Количество тридцать шесть. Как понял, «Каскад»?

– Понял тебя, «Граница». Тридцать шесть. Ожидалось поменьше…

– Твой гость в черной «Аляске» и таких же штанах. У него простые очки, то есть не «консервы», как у всех, а очки с диоптриями. И большой черный рюкзак. Портфеля нету. Как понял, «Каскад»?