Кассандра

– Ну, нет… – Сергей Петрович сложил руки на груди. – Не верю я. Хотя… – он усмехнулся. – Это же не наше дело. Ищите.

На пару секунд в кабинете установилась тишина.

Гиберов наконец кивнул:

– Ну, спасибо за согласие. Данислав?..

Лейтенант Чаров обратил на себя внимание Макеева вопросом:

– Сергей Петрович, вы не обращались за психологической помощью после смерти сына?

Макеев просто замер. Мысли срослись одна к другой мгновенно. Проверку начали с него. Значит, он под подозрением. И в очереди подозреваемых, похоже, первый. Да как так?

– Чего? – хрипло переспросил он.

– Прошло всего три месяца, как вы его потеряли, – спокойно ответил парень. – На приём к штатному психологу вы не приходили, от помощи психологической службы Роскосмоса тоже отказались. Я понимаю, тяжело в вашем возрасте принять такую потерю. И попросить помощи тоже не просто. Но….

Данислав на мгновение замолк, глядя на лицо Макеева. Там уже была буря, но пока он её держал, а Чарову надо было, чтобы прорвало.

– Но опасность в том, Сергей Петрович, – продолжил Данислав, – что в такой момент – когда человек психологически ослаблен, очень легко воздействовать на него. Легко уговорить, легко доказать, что вся жизнь и работа были просто самообманом. К тому же сейчас, с современными методами воздействия даже сильного, абсолютно уверенного в своей правоте человека можно за пару минут обработать так, что он мать свою застрелит и даже не заметит, как это сделал.

– И? – у Макеева получился очень сиплый звук, от того, что челюсти плотно схлопнулись.

– И … – не сомневаясь продолжил Данислав, – я должен спросить: не помните ли вы такого, чтобы к вам обратились какие-либо люди с какими-либо не обычными просьбами? Возможно, сразу после похорон? Может, к вам кто-то подходил?

– Почему после похорон? – Сергей Петрович чувствовал как его накрывает волна.

До перехода грани остался всего один шаг.

– Потому что это самое точное время, когда можно провести психологическую обработку.

Парень отвечал, глядя прямо ему в глаза. Этот, мать его, сопливый пацан! Понимает он! Понимает, как единственного ребёнка терять? Когда сыну двадцать два. И вся жизнь впереди, а он разбивается насмерть…

– Нет, никто ко мне не обращался, – хрипло выдавил Макеев. – Не подходил, не уговаривал провести диверсию на этом объекте! Вы, мать вашу, охренели!

Касалось уже всех.

– Меня проверяете… – Сергей Петрович резко сменил тон. Выдохнул, взял себя в руки. – Хорошо. Я понял. Только вот что я вам скажу, тебе в первую очередь, сопля, – Макеев не удержался, злость пересилила: – Я жизнь положил, чтобы «Вавилон-3» был построен и заработал! Да тут по кабелям моя кровь течёт! Чёрт, я семью потерял из-за этого грёбанного космического лифта! И сына тоже! Потому что, когда был ему нужен, я здесь был!

– Именно! – резко оборвал его Чаров. – Не обиделись? Не хотели кому-то отомстить? Не было чувства вины? Вся жизнь отдана грёбанному лифту, а зачем? Как раз в такие моменты людей и обрабатывают на совершении диверсий.

– Ну ты, мразь! – Макеев взорвался в долю секунды.

Гиберов даже среагировать не успел. Сергей Петрович вскочил, и с маха загнал кулак в щёку Чарова. Не сильно попал. Парень почти успел уклониться. Но кольцо проехало прямо по скуле.

– Всё, всё, всё, Сергей Петрович! – полковник встал между бушующим Макеевым и Даниславом, который приложил пальцы к рассечённой скуле.

– Это что за дела? – Сергей Петрович не мог успокоиться. – Артур, вы там кого набрали себе? Он всех так проверять будет? Да на хрен иди, придурок! Чувство вины тебе! Если бы из-за этого люди взрывали место, где живут и работают…

– Всё, всё, он понял, больше так не будет, – Гиберов наконец достучался до разгорячённого главного инженера.

Макеев хрипло вздохнул, но всё-таки выброшенный адреналин уже переработался, и самоконтроль начал возвращаться. Сергей Петрович выругался уже сам на себя. Вот знал, что сегодня поганый день будет! Что точно сорвётся на кого-нибудь. Так бы никогда не стал орать на какого-то молодого пацана, но вот надо же ему именно сегодня такую ахинею нести. В тот день, когда можно ткнуть кого-то ручкой, а потом из глаза её доставать.

Макеев сел. Потому что Вадим Анатольевич попросил. Отдышался.

– Чаров… – Артур Иванович взглянул на него, покачал головой.

Данислав усмехнулся, и снова сел рядом с главным инженером. Макеев отчаянно не хотел смотреть на парня, но как-то автоматически повернулся, смерил его взглядом.

– Прошу прощения, Сергей Петрович, – произнёс Чаров. – Но всё, что я вам сказал – правда. Насчёт лёгкого внушения. Мы ищем на объекте диверсанта, а вы первое слабое звено. Я должен был посмотреть ваши реакции.

– Посмотрел? – спросил Макеев, глядя на парня. – Кровь утри.

– Так, – вздохнул Гиберов. – Ну, главное начали. Значит так, господа начальники, основная команда наших психологов прибудет через пару часов. Они займутся персоналом. Всех по очереди на тестирование и детектор. И вот ещё что…

Полковник посмотрел на Макеева, потом на Чарова. Данислав вытирал кровь с лица рукавом.

Артур Иванович усмехнулся: