Кассандра

Ксана, внезапно оборвав смех, продолжила путь, а у Леонида, следовавшего за ней, кошки заскребли на душе. Подземный ход то полого спускался, то вновь устремлялся вверх. Иногда встречались разветвления, и вначале Леонид пытался запомнить, куда они сворачивали, а потом, запутавшись, перестал это делать, все больше страдая от передвижения в полусогнутом состоянии. До этого он несколько раз бывал в пещерах, но цивилизованных, где толпился любопытствующий народ, не дававший скучать, а тут они были лишь вдвоем, хотя от оживленных улиц их отделял пласт земли всего в несколько метров. А еще в гулкой тишине был слышен малейший звук, усиленный до неузнаваемости, и это навевало беспокойство. К своему стыду, Леонид почувствовал, что им начинает овладевать страх. Хотя чего ему было бояться — уж не хрупкой ли девушки, неутомимо шагающей впереди?

Воды на полу стало больше, и вскоре им уже пришлось двигаться по колено в воде. Леониду вспомнилась статья о гибели двух диггеров, не успевших во время дождя выбраться из дренажки, заполнившейся до самого верха за считанные минуты. Ему даже очень ясно представилось, как уровень воды вдруг начинает быстро подниматься — все выше и выше, а он в отчаянии пытается бежать назад, то и дело ударяясь лбом о выступающие балки…

Тут его посетила ужасная мысль: любимый девушки совсем недавно погиб, его тело еще не предано земле, а что, если ей теперь жизнь не мила? Вдруг она ищет способ ее укоротить, а в спутники взяла его, чтобы не было скучно, так сказать, за компанию? Мысль была фантастическая, но от нее по всему телу выступил холодный пот.

— Похоже, наверху идет дождь — уровень воды все поднимается. Может, вернемся, пока не поздно? — поделился опасениями с девушкой.

— Здесь не ходят кругами: если идешь вперед, то иди до последнего. — Даже интонация, с какой говорила девушка, показалась ему зловещей, он еще больше обеспокоился. Она добавила, не меняя интонации: — Наверху дождя нет, здесь свои прибамбасы. Скоро ты с ними познакомишься поближе, думаю, они тебе понравятся.

«Сомневаюсь, чтобы мне здесь что-нибудь понравилось, кроме выхода на поверхность».

Вскоре его сомнения оправдались — ход катастрофически сузился — до размеров метровой трубы, по которой можно было передвигаться лишь на четвереньках. Ксана, не останавливаясь, втиснулась в этот лаз, а ему ничего не оставалось, как последовать за ней. При этом он переживал приступ панического страха. Конечно, он мог выматериться и повернуть назад, но боялся показать девушке свой страх, да и не был уверен, что найдет выход наружу. Продолжая мысленно материться, он толкал впереди себя свой вдруг ставший невероятно тяжелым прорезиненный мешок с вещами, сбивая коленки, которые стали скрипеть, как шестеренки без смазки. Под руками он ощущал грязь, которая в его воображении превратилась в дерьмо. Узкий лаз давил своими стенами, заставляя ощущать нехватку кислорода, — ему вдруг стало трудно дышать. Его охватил ужас, какой возникает в замкнутом пространстве, он предположил, что так бывает, когда живьем оказываешься в гробу, глубоко закопанном в землю, и почувствовал, что задыхается, а лаз, уменьшившись в диаметре до невероятных размеров, уже физически сдавливал его.

Клаустрофобия вызвала панику, которая рвалась наружу, заставляя забыть о стыде и мужском достоинстве. Ужас его положения состоял в том, что повернуть назад он не мог, так как развернуться в узкой трубе было невозможно, разве что ползти назад по-рачьи. А впереди все нарастал какой-то шум, который все больше ассоциировался с грохотом бешеного потока воды.

«Это конец!» — От страха у него оборвалось сердце, но он механически продолжал ползти вперед. Он уже не сомневался, что на поверхности идет дождь и вода устремилась в дренаж, что скоро она заполнит все вокруг, а он окажется как бы в мышеловке.

«Я глупец! Взрослый человек, а полез в эту трубу с дерьмом, в компании с сумасшедшей самоубийцей. Что мне здесь надо? Кассандра? Да я ее не знал и знать не хочу! Похоже, я сам свихнулся, занявшись картинами сумасшедшего художника», — мысленно ругал он себя, продолжая обреченно ползти вперед, чуть не тычась лицом в прорезиненный зад девушки, когда она замедляла движение. Вдруг Ксана остановилась — впереди уже вовсю ревела вода, мощно куда-то устремляясь.

«Вот и все. Сейчас она оценит ситуацию и скомандует двигаться назад, но сил у меня уже нет, так что лучше умереть здесь. К чему эти потуги, попытки спастись, пятясь назад? Они ни к чему не приведут!»

Но девушка изогнулась, и в следующее мгновение Леонид увидел в свете налобного фонарика лишь ее ноги.

«Она стоит! Труба закончилась!» — обрадовался он и вскоре стоял рядом с ней, выпрямившись во весь рост, свободный в движениях, ощущая от этого блаженство и мгновенно забыв об ужасе, испытанном в трубе.