Касси (СИ)

- Степные кошки не смогут до неё добраться, господин, - уверенно ответил воин, прямо и честно посмотрев в глаза Чингара.

Альфа кивнул и двинулся было дальше, когда голос воина остановил его:

- Господин?

Чингар оглянулся и только сейчас обратил внимание на набитый под завязку заплечный мешок и большие свёртки в руках охранника.

- Да? – нетерпеливо и немного удивлённо отозвался хозяин дома.

- После того, что Вы с ней сделали, альфа, я не хочу больше на вас работать. Все свои вещи из комнаты в вашем доме я уже собрал, завтра приду за окончательным расчётом с вашего разрешения, - решительно произнёс Фарэс.

- А что я с ней такого сделал, Фарэс? – зло и громко вскинулся Чингар. – Я просто занимался с ней любовью! Да я даже ни разу не ударил её!.. И чем ты собираешься заниматься?

- Нет. Не ударили. Вы её просто убили… Поживу в своём доме, попытаюсь найти какую-нибудь работу, - голос Фарэса тоже повысился.

- Ты бросишь прекрасное место ради дохлой человечки? Ты брал её в моё отсутствие? Отвечай! Не думаю, что ты сможешь найти работу! – Чингар рычал, почему-то бесясь от злости при мысли, что охранник пользовался его фавориткой.

- Нет! Я просто охранял эту светлую девочку и вашу дочь! У меня есть сбережения, хватит поначалу. Возможно, со временем, я попытаюсь найти своё место в другом клане, - нашёл в себе силы твёрдо объявить Фарэс. - Её тело всё в укусах и огромных синяках, у неё кровь между ног! Она такая нежная, хрупкая, красивая! Как Вы могли с ней так?!

- Папа… Ты убил мою Касси? – огромные недоверчивые глаза Асии, притаившейся в тени коридора, сверкали непролитыми слезами.

- Нет, Асси. Что ты! Я её не убивал. Она сама умерла. Хочешь, я тебе новую куплю? - торопливо ответил Чингар бросив гневный взгляд на Фарэса. – Убирайся! Такой ранимый воин мне в охране не нужен!

Фарэс сразу ушёл, даже не склонив на прощание головы, что было едва ли не вызовом альфе, но Чингару было не до этого. Его единственная дочь, маленькая Асия смотрела на отца так, будто смертельно разочарована в нём. И это было невыносимо!

На следующее утро раздёрганный Чингар занялся делами так и не отдохнув дома. Маленькая волчица устроила настоящую истерику, мотала отцу нервы, паршивка, половину ночи, а потом, обернулась и перестала разговаривать с кем-либо, улеглась в комнате бывшей няньки, свернувшись клубочком и накрыла мордочку пушистым хвостиком, закрываясь от всего мира и от него.

Смотритель Речного дома и пара доверенных служанок прибежали на шум и остаток ночи возились с дочерью вместе с ним. Альфа время от времени ловил на себе их явно осуждающие взгляды, что тоже жутко раздражало.

Занимаясь подготовкой обоза, Чингар сердито раздавал распоряжения, наказывая своих оборотней направо и налево при малейших оплошностях. Все быстро сообразили обстановку и лишний раз никто не вякал, волки подобрались и, поджав хвосты, исправно работали до позднего вечера, стараясь угодить вожаку.

Обоз в столицу должен выдвинуться не позже, чем через три дня, иначе мог не успеть с товаром к большой ежегодной ярмарке, устраиваемой специально в преддверии Первого Дня Зимы. Этот праздник широко отмечался по всей стране двуликих, и дорогущая солёная и копчёная морская рыба была к столу обязательным деликатесом.

Да и прекрасно выделанные шкуры степных кошек в конце осени – начале зимы продавались лучше всего. Остальными изделиями степной клан торговал круглый год, но и их нельзя было упускать из виду. На возы грузили валяные чулки, валяные сапоги, валяные шляпы и даже валяные пальто. Несколько крытых повозок заполняли разноцветными шерстяными коврами. Оборотни готовили к переходу на продажу в столице и пару десятков коней особо выносливой степной породы.

С самого утра Фарэс сбегал на базар и сварил жидкую кашу на молоке, чем и накормил проснувшуюся девочку. Он приготовил для неё, прямо на кухне, большую лохань для купания. Воин ненадолго попросил её у удивлённых соседей и наполнил горячей водой, которую сам наносил и нагрел на плите с раннего утра.

Он с удовольствием вымыл бы девушку своими руками, но малышка, очаровательно краснея и несмело виновато улыбаясь, попросила его выйти, когда Фарэс на руках принёс её на кухню и поставил на, уже прогревшийся, пол.

Мужчина оставил для Касси свою чистую рубаху на кухонном столе и полотенце. Придвинул вплотную к лохани старое ведро с кипятком и рядом оставил большую походную кружку, которую можно было использовать вместо ковша.

- Следи, чтобы вода не остыла, сразу подливай себе горячей. Не хочу, чтобы ты простыла. И так вчера на холоде раздетая столько времени была, - ворчливо распорядился оборотень и неохотно вышел.

Касси разделась, стараясь не делать резких движений, которые по-прежнему причиняли боль, осторожно перебралась через высокие края лохани и с облегчением медленно опустилась в горячую воду.