Каста огня

Хайме Гарридо нашли спрятавшимся в Раковине, опустевшей после того, как отступники бежали вверх по реке. Комиссары Пролома держали верзантца под замком в ожидании этого краткого, бессмысленного допроса.

Когда Хольт уходил, летчик все еще молил его о помощи. Карьера Хайме Эрнандеса Гарридо на этом закончилась.

День 13-й. Река Квалаквези

Святотатство Модина

Сегодня вечером, вернувшись в каюту, я обнаружил, что огнеметчик роется в завещании Ломакс. Алая тесьма лежала на полу, а по столу были разбросаны драгоценные тайны верховного комиссара: секретные доклады о количестве живой силы и боеприпасов, психологические оценки офицеров, тактические карты, пикты, снятые с воздуха, и Император знает что еще. Все это ворошили грязные руки зараженного серобокого. Увидев мое потрясение, рядовой весело осклабился…

Из дневника Айверсона

— Тебя надо было подтолкнуть, — заявил Модин. — Я ж видел, ты таращился на эту штуку как на бомбу замедленного действия. Был слишком напуган, чтобы открыть, но слишком любопытен, чтобы выкинуть. Ну, начальник, ты ко мне по-доброму отнесся, вот я и решил типа помочь.

Пропустив мимо ушей дерзости Клетуса, Айверсон подошел к груде документов. Теперь, когда тайны лежали на виду, их зов стал просто гипнотическим, а огнеметчик на этом фоне казался слегка раздражающей мелочью.

— Конечно, я никогда особо в буквах-то не разбирался, — продолжал рядовой, — так что сильно далеко не продвинулся…

— Вон, — перебил комиссар, не отрывая глаз от бумаг.

— Ой, да ладно тебе, Хольт…

Айверсон резко развернулся, и Модин обнаружил, что смотрит прямо в дуло автопистолета. В бойца вперился уцелевший глаз комиссара, похожий на открытое окно, за которым простиралось что-то бесстрастное и беспощадное. Серобокому показалось, что в соседнем аугментическом зрачке больше жизни, и он медленно поднял руки.

— Эй, погоди, брат…

Лицо Хольта свела рефлекторная судорога.

— Прочь, — приказал он.

Не сводя глаз с пистолета, Клетус кивнул и спиной вперед вышел из каюты. Его место тут же заняли призраки Айверсона, которые выплыли из теней и окружили свой маяк в мире живых. Опустившись в кресло, комиссар принялся за чтение.

День 16-й. Река Квалаквези

Расплата за правду

Я не выходил из каюты с той ночи, когда собранная Ломакс чума истины вырвалась на свободу. Тем не менее обработать удалось только часть документов, и уйдут недели, чтобы тщательно ознакомиться с этим каталогом ошибок и несоответствий, собранием фактов абсолютной глупости и кровожадного безумия. Впрочем, одна вещь понятна уже сейчас: всех нас предали.

Из дневника Айверсона

Рив снова молотила в дверь каюты.

— Я занят! — огрызнулся Айверсон, потирая родной биологический глаз. Аугментический собрат яростно жужжал, словно пытался пробурить череп насквозь.

— Сэр, вы несколько дней не выходили на палубу! — крикнула Изабель через запертую дверь. — Летийцы начинают задавать вопросы.

А они и должны задавать вопросы, Рив. Всем нам уже давно стоило начать задавать вопросы.