Кастелян (СИ)

Хаффлпафф оказался самым дружелюбным в плане доступа. Мне хватило одного разрешения от Спраут под факультетским дубом, чтобы получить право входа и в подземелья, и в саму гостиную. Разрешение было бессрочным.

Не следует, впрочем, полагать барсучат беспечными или, тем паче, недалёкими. Без надзора на их территории я никогда не останусь: там, где есть хоть один барсук, очень быстро может появиться весь Хаффлпафф. Что касается недалёкости, скажу: дураки *так* дружить не могут. Это я вам как живущий на Гриффиндоре утверждаю. Барсуки мудры и внимательны.

Нужно ли говорить, что тепло на факультете было восстановлено в кратчайшие сроки. Расслабиться мне, однако, не дали: требовалось подать тепло и в теплицы. В настоящий момент они обогревались теми самыми буржуйками со складов, однако это требовало постоянных круглосуточных дежурств.

Тепловодная линия в парники пролегала под землёй, в тоннеле, выходящем за стены замка. Поскольку специального доступа для теплиц не требовалось, часть работ к этому моменту уже была сделана. У парников, однако, были две дополнительные проблемы: во-первых, нуждались в восстановлении стационарные утепляющие чары на стеклянных стенах, иначе централизованный обогрев будет малоэффективен; во-вторых, теплоподачу в парники следовало сделать регулируемой, причём автоматически. Это люди могут потерпеть или пересесть подальше, если им холодно или жарко; растения — не могут.

Утепляющими чарами сейчас занимался Флитвик. Не будучи в состоянии восстановить стационарный вариант от Основателей, он наколдовывал свои и приходил подновлять их раз в две недели.

Автоматы регулировки тепла, ввиду срочности, были закуплены готовые, в Средоточии, и адаптированы к сети Хогвартса. С чарами утепления же мы решили не форсировать: вариант Флитвика тоже работает, весна не за горами — я просто буду заменять его на стационарные плетения по одному парнику в неделю, имитируя «пробуждение» обслуживания от замка.

Кроме того, пришлось позаботиться об отоплении зверинца, хотя, поскольку он находился под землёй, наступившие морозы добирались до него медленно. Также тепловоды дотянулись до планетария.

Последней работой стало благоустройство личных покоев Спраут. Это единственный преподаватель, который попросил меня об этом. Снейп не выразил желания впускать меня в своё жильё, а Филчу я затеплил коморку ещё в ноябре — его жилище являлось частью учебного этажа.

На этом восстановление теплотранзита было решено остановить до лета. Проблемы оставались на половине площадей замка, но это были малообитаемые площади. Мне следовало сделать паузу и посмотреть, какие косяки вылезут со временем. Чем меньше я сейчас починю ненужного, тем меньше потом переделывать лишнего.

Помимо ремонтных работ, у меня были ещё две добровольных нагрузки.

Во-первых, я начал обучение у леди Ровены. Однако это требует отдельного обстоятельного рассказа.

Во-вторых, я вёл регулярную переписку. Раз в два-три дня составлял письмо о том, что мне хотелось рассказать, и носил в дом-ладью на южном побережье.

Когда бы я ни прилетал, Луна ждала меня с готовым ответом, не позволяя обращаться в человека. Иногда это была выпечка или какое-то другое приготовленное ею блюдо: запечённая рыба, салат из редисок-цепеллинов, душистая травяная смесь для заваривания чая или что-то подобное. Иногда — созданные ею амулеты из подножного материала, которые вызвали бы презрительный смех у сорока девяти человек из пятидесяти, но заставлявшие меня замирать от открывавшейся второму зрению картины.

Но чаще всего она передавала рисунки. Обычные детские акварельные рисунки, без особой художественной ценности. Больше всего — со странными животными и растениями, или с удивительными местами и видами. Если картинка меня чем-то трогала, я обязательно упоминал об этом в следующем письме; если нет — спокойно сохранял молчание. Врать или выдавливать из себя что-либо в случае Луны было бессмысленно: она знала о том, что и как я увижу, ещё до того, как начинала это рисовать. Она видела меня и мою жизнь лучше, чем я сам.

Это единственный человек, с которым мне можно быть самим собой.

Иногда она рисовала сюжеты из моей жизни. Чаще всего — прошлое. Здесь я был очень внимателен, потому что подчас на таких картинах встречались детали, не замеченные когда-то мною. Изредка встречалось и будущее. Ближайшее будущее, которое сбывалось в тот же или на следующий день. Мелочи по сути, но я уже привык к тому, что у Луны мелочей не бывает.

Потому что некоторые картинки были очень важными. Например, она довольно точно передала характерные детали интерьера, в котором мне в дальнейшем пришлось слушать лекции леди Ровены. Или того патронуса… Впрочем, эта печальная история случилась много позже.

«Предсказаниями» Луна меня не баловала. И я был ей за это благодарен. Не только потому, что неосторожно открытым вариантом будущего ты можешь схлопнуть веер возможностей и сделать грядущее безальтернативным. Просто это быстро вырабатывает зависимость от своего «личного пророка», атрофируя способность думать и решать самому.