Кастелян

Жесть. Чтобы вы понимали: я пока что не встречал у магов удостоверений личности как таковых. Может, у аристократов и имеются какие-то родовые метрики, но мне мою никто не показывал. И у Грэйнджер ничего нет, я осторожно интересовался. А вот простую, не заразную ликантропией звериную ипостась отдокументировали так, что современные маглы обзавидуются.

К документу прилагалась бляха размером с блюдце, ошейник с карабином для бляхи и наказ носить оба этих предмета на прогулках. Подозреваю, на этот маразм забивало ровно сто процентов счастливых обладателей регистрации — у МакКошки, по крайней мере, я ничего не видел — но у меня была ещё и железная отговорка. Transforma mismatch.

— Что? Как ты меня назвал?

— Кто, я? Лаванда, это исключено. Ты ж с каким-то Гарри разговариваешь, при чём тут я?

Я мягко, но упорно отстаивал право на своё имя. Что-то было в этом важное — я не понимал, но чувствовал. Дамблдор-сказочник недаром исказил его, вложив собачье «Гарри» в обиход большинства простых магов.

Грэйнджер… поменялась. Стала тяготеть к компании Уизли и Лонгботтома, которого выписали немного раньше срока с небольшой хромотой. Да, Рон теперь не отлипал от Невилла, и Невилл этому то ли не сопротивлялся, то ли не мог отказать. Что характерно, Уизли постоянно задирал девчонку, обзывая зубрилкой, Грэйнджер обижалась и страдала, но продолжала тянуться к кактусу. Я бы с удовольствием игнорировал эту драму, если бы одновременно с этим Грэйнджер не раздражалась и не дулась на меня. И главное, хоть бы намекнула, за что!

Обезьянник. Управляемый, к сожалению. Потому что вся неделя в моём личном зодиаке прошла под знаком мелких пакостей. Водяные бомбочки прямо перед уроком, чтоб сидел мокрый и порицаемый преподавателем. Скрытые иллюзией шипы на сиденьях. Отравленная еда. По характерному почерку зелий — не изменение поведения, а низкопробная блевательно-уродующая тематика — было понятно, чья работа. Рыжие близнецы прощупывали мои уязвимые места. Пока что безуспешно: щит от пакостников — в Хогвартсе вообще повседневный аксессуар; отраву я видел и либо не ел часть блюд, либо просил Фиби незаметно заменить обед; иллюзии же… со вторым зрением я хожу не всегда, но в тот раз повезло.

Было понятно, что рано или поздно они перейдут к активным действиям. Вплоть до… того, на что их проинструктируют.

Снейп вызвал меня в кабинет на следующий день, в воскресение, и предоставил думосброс, показав, что надо делать. Мира убрала из воспоминаний слой второго зрения, остальное было вполне целостным и подозрений не вызывало. Флаконов я сделал два: до потери сознания и после, для ограниченного ознакомления «а как он выжил?» в случае необходимости. Оборвать картинку мы решили на моменте влёта в окно к МакГонагалл. Никого, кроме Снейпа, в кабинете не было: встречи воспитанников с чужими людьми должны согласовываться с директором или, в крайнем случае, с замдиректора.

Полёты временно запретили. Ходили слухи, что у нас будут новые мётлы. Но зато у первокурсников наконец-то прошла ночная Астрономия: неделя выдалась преимущественно ясная.

И вот, я сижу за завтраком, атакованный гриффиндорскими сплетницами Браун и Патил. Чтобы черпать информацию из первых рук, наличие положительных коммуникативных навыков обязательно, так что Лаванда с Парватти захихикали, оценив шутку как удачную.

— Гар…ольд, мы до сих пор не знаем, куда тебя водил Снейп в ту субботу! У нас ходят жуткие слухи.

— Всё довольно скучно. В Министерство. У них какие-то бумаги потерялись, нужно было уточнить, вот и вызвали.

— Не может быть! Ты отсутствовал полдня! Снейп был злющий…

Я вздохнул. Нужно открыть часть правды, не объясняющую произошедшего, но по возможности проверяемую.

— Так меня почти два часа под дверью заставили ждать, пока очередь дойдёт. И ещё полчаса — после, пока бумаги оформляли. Снейп потому и злой — чинуши совершенно не ценят чужое время.

— А что там было-то?

— Это не застольный разговор, да и вам неинтересно…

— Шутишь! Зачем мы тебя тогда ловим столько времени?

— Девчонки, — я сделал вид, что подбираю слова. — Вы ведь тоже не станете рассказывать о некоторых своих визитах к докторам, правда?

Браун непонимающе нахмурилась, Патил выпучила глаза.

— Так ты что…

— Да нет же! Это как пример. Меня привели к какому-то… «отмороженный солдафон» будет ближе всего. Он должен был меня опросить, а умеет играть только в допросы. Сыворотку детям нельзя, любимую дыбу у него отобрали, остаётся долгий классический путь. Ну и вот… полтора часа ора, унижений и угроз, мятая бумажка с печатью, пошёл вон щенок.

— Подожди, а Снейп?

— Сел в сторонке, сказал «общайтесь», ушёл в себя.

— Вот же! Хотя чего ещё ожидать от главного слизняка! Не мои — не жалко.

— Ну, кое в каких моментах он вмешивался. Когда Сапог совсем забывался. Но в целом — да: всё, что на словах, нужно терпеть самому. Короче, закроем тему. В Министерство добровольно ходить не стоит — главный вывод из этой истории.

— Погоди, — подключилась Лаванда. — А этого «Сапога» как звали-то?