Кастинг для покойников

– Ну наконец-то. Черт, они запотели, и я переживал, что это навсегда, – пробормотал Пижон, надевая часы. – В лучшие времена в моем фан-клубе было до двухсот тысяч человек. Но важно не количество поклонников. Важно, кто является их заводилой. Недостаточно просто выложить пост, мол, «нужно купить кумиру то-то» или «певцу неудобно из-за отсутствия у него того-то». Результат зависит от того, каким будет следующий пост. И вот этот заводила всегда выкладывал правильный. Я почти ничего не покупал на собственные деньги. Только вот эти часы купил за границей импульсивно, потому что они мне очень понравились. Достаточно было лишь намекнуть, и они бы оказались на моей руке, но я не вытерпел и купил сам.

– У тебя, наверное, все фанаты были чеболями[6]? – спросил Мёнсик.

– Вовсе нет. В основном это были женщины почтенного возраста, самые обычные. Они страшные скряги по отношению к себе, прожившие так всю жизнь. Вот и в старости, имея деньги, не тратят их на себя. Но для тех, кого они любят, готовы снять с себя последнюю рубашку. На-верное, это и называют материнским инстинктом. Была бабулька, которая постоянно солила кимхчи и собственноручно приносила его к дверям офиса моего промоутера. Стоило мне захотеть кимхчи из листьев горчицы, она приносила его; мне захотелось кимхчи из редьки – она приносила и это. Каждый день приносила что-то разное. Однажды, побывав в гостях у друга в квартире с видом на Ханган, я публично признался в соцсетях, что завидую ему. Через некоторое время у меня появилась шикарная квартира с видом на реку. Что ни говори, а сила материнского инстинкта способна горы свернуть, – продолжал хвастаться певец.

Мёнсик внезапно вскочил и со всей силы стукнул его по голове. Раздался резкий звук, словно хрустнула кость.

– Да ты, оказывается, настоящий мошенник! Нет, хуже мошенника! Как же называют таких ублюдков, как ты? Аферист? Нет, не аферист… Черт, даже не могу найти для тебя подходящего слова, – внезапно он ткнул в меня рукой: – Эй, школьник!

– Я?

– Как называют таких ублюдков?

– Хм-м, даже не знаю…

– Эх ты, школьник, а таких вещей не знаешь?

Интересно, почему школьники должны это знать? Не помню, чтобы меня учили на уроках, как нужно называть подобных людей.

– Эй, ты, живи порядочно! Как тебе не стыдно, такому молодому, жить за счет старушек? Кто скажет, что среди них нет таких, которые ютятся в съемных комнатах? Ведь такие, если любят песни, полюбят и певца. Ах ты боже мой, наверное, на твою квартиру с видом на Ханган пригодились и деньги старушек, живущих на средства от сбора макулатуры. Да, довел ты меня до слез. Наверняка среди них были и такие, которые отдавали тебе часть пенсии. Я за свою жизнь повстречал разных людей, но таких подонков, как ты, не доводилось. Ну ты и ничтожество! Зачем ты, такой молодой, так недостойно живешь? Ведь ты божественно поешь. Почему же ты так грязно пользуешься своим талантом? На что тебе кровные деньги стариков? Хочешь набить ими матрас и спать на нем? Как тебе не стыдно так жить, ублюдок? – Мёнсик произнес свою гневную тираду на одном дыхании.

Пижон хотел, видимо, перебить его и что-то сказать в свое оправдание, но не успевал этого сделать и только беззвучно открывал рот, как рыба.

К нам подошел Мачон:

– Что тут за шум?

– Вот этот типчик очень неправильно живет, поэтому мы его тут немного учим жизни, – ничуть не сомневаясь в своей правоте, ответил очкарик.

– И кто кого учит?

– Я учу этого типа. Такой молодой, а живет как последняя тварь.

– Вы оба уже умерли. К чему учить жизни покойника?

– Что?

– Вы оба покойники.

– Ой, и то правда, мы же умерли. Я от возмущения совсем забыл об этом. – Мёнсик закивал головой, как человек, на которого снизошло озарение.

Мачон отвернулся, недовольно цокая языком.

Внезапно Мёнсик сердито уставился на меня:

– И ты такой же. А вы случайно не друзья?

– Что?

– Ты и Дохи, разве вы не друзья?

Я не знал, каковы критерии дружбы для Мёнсика. Но мне казалось, что будет вполне нормально сказать, что мы друзья, раз учимся в одной школе.

– Может, друзья, а может, и нет. Ну, допустим, мы друзья.

– Почему ты копируешь манеру Мачона? Так непонятно говоришь? В любом случае нельзя так поступать, ты-то вон весь защищен жировой прослойкой.

Защищен жировой прослойкой? Зачем он так, ведь есть более подходящие слова: мол, ты полный или у тебя лишний вес. Настроение мое испортилось. Не могу спорить, что я стройный. Ну да, я толстый. Ну так и что с того, что я защищен жиром? Что с того?

– Одолжи ей свою одежду. Разве ты не видишь, как она дрожит от холода? Ты ведь в длинных брюках, тебе наверняка тепло. Может, дашь ей свою куртку по-дружески?

Дохи нахмурилась:

– Не беспокойтесь. Я все равно не надену чужую одежду.

Не наденешь и не надо, но зачем делать такое лицо? Хочешь сказать, что моя одежда грязная? Да я и сам не дам. Пусть не надеется. Самому бы не замерзнуть: постепенно становилось все холоднее.

– Одолжи быстрее. – Торопил меня сердобольный трудяга Мёнсик.