Катаклизм (СИ)

— Не важно, как много реальностей существует — сейчас мы плывем с тобой в дырявой лодке, и если мы вовремя ее не заделаем, то мы так и потонем.

— Верно. — Отставив кружку на стол, Элеонора задула свечу. — Поспи, Винтер. Нас ждет тяжелая дорога, в которой не будет места усталости.

— Есть много вопросов, которые я хотел бы у тебя спросить. — Приговаривал он, заваливаясь головой в подушку.

— У меня тоже. — Упершись спиной в стену, Элеонора замерла, словно статуя. — Но узнавать все сразу неинтересно, ты ведь знаешь.

— Ладно, тогда растянем удовольствия на время нашего путешествия. — Томно вздохнув, Винтер закончил: — Ночи, Элеонора. Поспи хорошенько.

— Спокойной ночи, Винтер. — Устремившись взглядом вверх, Элеонора шепотом добавила: — Я уже выспалась на тысячи лет вперед…

Винтер почти что моментально уснул, а Элеонора так и провела весь остаток ночи, просверливая своим взглядом одну-единственную точку над головой. За всю ночь она не только ни разу не сдвинулась, но и не сменила направление своего взгляда, словно она действительно превратилась в неподвижную каменную статую. Кажется, не было в мире ничего, что сейчас смогло бы ее отвлечь от погружения в пучины своего сознания.

И лишь иногда она посматривала на спящего Винтера.

Глава 3 — Катастрофа пирамиды

В своей жизни, Элеонора повидала множество как ужасных, так и прекрасных вещей — она пережила столько поколений, что, казалось бы, ничто в этом мире более не могло более удивить ее. Но то, что она увидела перед собой сейчас, было вне рамок ее ожиданий — ее чувства смешались в буре, не давая понять, что она испытывает: то ли страх, то ли восхищение.

Легкий дождик с густыми облаками перерос в настоящий шторм, но даже в нем не исчез огромный магический луч, пробивающий небеса своим величием. Предназначение этого луча было не до конца понятным для нее, но оно сейчас и не имело значения. Куда более интересным был тот, кто находился рядом с источником луча — некто, кого она так хорошо знала.

На вершине каменной пирамиды, из которой и сочился магический луч, стоял мужчина, облаченный в темный доспех. И если этого было недостаточно, чтобы понять, кто это такой, то его леденящий взгляд, направленный на Элеонору, являлся для нее исчерпывающим сведением. Сейчас, это был худший враг, которого она могла бы себе вообразить в голове — это был Винтер. Глядя на него, на его фигуру, ей стало понятно, что чувство в ее груди… это совсем не восхищение, а самый настоящий страх.

Элеонора не была лишена страха в принципе, но мало что могло по-настоящему заставить ее бояться. Она буквально не боялась никого и ничего, всегда идя напролом чрез монстров и вражеские армии. Винтер… он был единственным, кого она не могла победить до конца.

Эти двое дополняли друг друга: Винтер всегда был сильнее в магии, но слабее в физическом бою, а Элеонора все наоборот: доспехи, оружие, грубая сила — это ее стихия, но в магии она заметно уступала Винтеру. Им и до этого приходилось сражаться друг с другом, но никто из них ни разу не был по-настоящему побежден. Сейчас был как раз тот момент, когда победитель может быть только один, другого варианта просто нет.

За спиной Элеоноры висели два меча — белый клеймор и черный бастард, и первый из них взмыл в воздух, стоило только Винтеру поднять руку вверх. Меч долетел до самой вершины пирамиды, ворочаясь, словно какой-то метательный нож, после чего он угодил прямо в руку к Винтеру. Он поймал его за лезвие, не за рукоять — но это абсолютно не навредило ему. Как будто лезвие меча в принципе не могло ему никак навредить.

— Что ты делаешь?! — крикнула Элеонора, пытаясь достучаться до него.

— Возвращаю то, что по праву мое. — Холодно ответил он.

Шторм перерос в метель в одно мгновение. Глаза Винтера воспылали неестественно ярко, а за спиной у него появились демонические крылья ледяного оттенка. Как только меч оказался у него в руках, он сильно изменился — у него будто прибавилось еще больше сил. Крылья вскоре исчезли, но его глаза продолжали гореть синим пламенем.

Встав в стойку, Винтер направил меч на Элеонору и сказал: — Время пришло. Иди сюда.

Их отделяло друг от друга всего-ничего — лишь лестница из сотни ступенек, ведущая на самую вершину пирамиды, к магическому лучу. Но эти ступени сейчас казались для нее самым неприступным испытанием в мире. Не из-за того, что они были высокими, но из-за того, кто ждал ее наверху, в конце пути. И все же она должна была продолжить.

Элеонора молча достала меч и начала подниматься по ступенькам. Шаг за шагом, она подходила к Винтеру все ближе и ближе, и вместе с расстоянием прямо пропорционально увеличивался ее страх. Ее тело не ведало страха, но ментально она была сильно подавлена, из-за чего ей было тяжело сосредоточиться на схватке, которая вот-вот состоится. Ее чувства притупились, а из звуков вокруг для нее оказалось доступным только лишь ее сердцебиение и тихий звук ее собственных шагов. Винтер же все это все продолжал стоять на месте, ожидая, когда Элеонора наконец-то доберется до него…