Катакомба

Очень симпатичное привидение молодой девушки, почти моей ровесницы. Высокая девушка, с длинными тёмными вьющимися волосами и действительно в ночной белой сорочке. Очень бледная. Однако проницательные яркие глаза из-под густых ресниц жгли и заставляли млеть от предвкушения наслаждения любого сердцееда. Уж не с неё ли Карин Бартул писала героинь и прототипы для своих романов?

– О… я и не подозревала, что ты так хороша собой! – вырвалось у меня совершенно искренне.

Анна улыбнулась. Её белозубая улыбка, смелый дерзкий взгляд и грубоватый залихватский задор навсегда покорили моё сердце.

– Ну так бери меня всю без остатка! – предложила Анна.

– Э… ну… у меня как бы есть уже… парочка демонов на поводке, – пошутила я.

– А ты не промах, – подмигнула мне Анна и шаловливо погрозила пальцем. – Летят мои чешуйчатые лакеи! Или твои эти самые демоны на поводке, хахахахаха! Не прошло и столетья! Вот и наш ром! А ну живо рому мне! – завопила она громогласно.

Мелькор и Астр вернулись. Мелькор поставил перед Анной бутылку, явно вытащенную из погреба, открыл её. Анна подошла к ней, склонилась и принялась дышать из неё. Одной ноздрей, зажимая вторую, второй ноздрей, зажимая первую. Она дышала и дышала, испытывая наркоманский кайф, ахала, закатывала глаза. Астр по-дружески протянул мне вторую бутылку.

– Привидения не могут пить, они бесплотны, – вспомнила я книгу и почерпнутые знания. – Они часто просят алкоголь в качестве жертвы, платы за контакт. Такой ритуал. Подобно тому, как домовому оставляют еду.

Астр шепнул Мелькору:

– Ты слышишь, она специалист! Возможно, дело выгорит.

Я глотнула ром. Обжигающее питьё явно вековой выдержки прожгло мне глотку и внесло ещё больше смелости и куража в мозги. Снизу донёсся вдруг протяжный продолжительный вой. От которого бы у меня без этого рома и милой компании кровь застыла б в жилах.

– Рабы Дагона развлекаются, – махнул рукой Астр.

– Просекли, что тебя им надо было порешить вчера ночью, а они этого не сделали, – проговорил Мелькор, нехорошо сверкнув глазами.

– Да заткнитесь вы там! Играть мешаете!!! – Анне, казалось, было до лампочки на рабов Дагона.

– Рассказывайте, – потребовала я.

– Да, рассказывайте. А я пока сыграю, ик-ик!!! – заикала Анна и, почти сшибая нас от пьяной заваливающейся походки, побрела к пианино.

Я с удивлением увидела, как Астр смотрит на Анну с нескрываемым сочувствием:

– Мы, честно сказать, не надеемся, что ты разделаешься с Дагоном. Хоть люди и говорят, что надежда умирает последней. Но до своей безвременной кончины ты хотя бы сможешь помочь Анне – вот на что мы надеемся…

– А с чего это вы меня вздумали хоронить? – полюбопытствовала я.

– С того, что я и Астр рассчитываем твои шансы как сто к одному. Вернее, один к ста. У твоей предшественницы было пятьдесят на пятьдесят, но она сдала в самый последний момент. Мы всё ждём, когда же сдашь ты, и по нашим прогнозам это произойдёт с минуты на минуту.

– Мелькор, давай не будем сгущать краски, – предложила я и успокаивающе положила руку ему на лапу. Алкоголь придал мне бодрости и храбрости.

– Тебе это должен был рассказать Шакс. Но он рассказывал это стольким, что ему уже надоело. Он рассказывал нам. Он рассказывал тем смельчакам, что были до тебя, – глаза Мелькора из занудливых вдруг стали грустными.

– Шакс старше всех нас. Он знает и помнит больше. Но он не любит так много говорить, как я, – пояснил Астр.

Анна провела по аккордам и клавишам, заиграла что-то джазовое:

– Ага, Астр у нас самый болтун. Таких как он я подвешивала на рее за язык, пока тот не отваливался.

– У тебя на борту были горгульи?! – притворно удивилась я.

– Нет, к счастью. Мне и чертей хватало до горла.

– У неё на борту были черти, – добавил Мелькор.

Анна снова что-то заиграла, теперь тихое, нежное, лениво перебирая клавиши. Она погрузилась в игру, словно нас тут и не было.

– Я верю, – кивнула я.

– История этой усадьбы начинается с тех времён, когда тут поселился первый Неверри. Начало одиннадцатого века. Тысяча лет назад. Он прибыл сюда из дальних краёв и основал замок. Он был богатым сумасшедшим колдуном, – поведал Мелькор.

– Он – первопричина того, что мы все здесь, – вздохнул Астр.

– Он – Дагон? – попыталась я догадаться.

– Нет. Он вызвал Дагона. Но не только его. Ещё он вызвал Бафомета.

– Бафомет своевольный тип, – со знанием дела добавил Мелькор. – Он устроил здесь так, что те, кто прикасались к его ножику, оставались здесь запертыми. Даже после смерти.

Анна вдруг перестала играть и повернулась к нам. Она совсем уже не выглядела пьяной. А очень грустной:

– Жак был уверен, что Нож Бафомета спасёт меня от чумы, вылечит. Он трогал его сам, давал трогать мне. Он не вылечил, а привязал меня и Жака.

– Жак Соурис, Мышиный Король? – выдохнула я, замерев от потрясения. – Он… здесь?

Анна отвернулась, не стала отвечать и заиграла опять. Горгульи дипломатично промолчали тоже, продолжили своё увлекательное повествование: