Катакомбы Военного спуска

Видя, что он пьет, женщина принялась уговаривать его уехать и начать новую жизнь. Цыпа, для которого отъезд был бы бегством, трусостью, капитуляцией, буквально возненавидел ее за это. И так же страстно мечтал уехать с ней.

В этот вечер между ними снова завязался очень серьезный разговор, и Цыпа принял непростое решение – порвать все отношения с этой женщиной. Он не видел другого выхода в своей жизни.

Сказано было многое. Много злых, мучительных слов.

– Уходи, – Цыпа бахнул на стол снова пустой стакан, – ты не та, которую я ждал.

– Это неправда, – одной из ее особенностей было то, что она читала его мысли, видела их насквозь, а Цыпа, в силу своей тупости, даже не понимал, какое это счастье – встретить такого человека. Вместо этого он пугался и отстранялся.

– Ты не та женщина, которую я ждал, – повторил он и уставился в пустое окно, в темноту.

– Зачем открывал тогда дверь? – улыбнулась она.

– Просто так, по-дружески… – Цыпа смутился. Она засмеялась.

– Уходи!

– А ведь ты ко мне небезразличен, – женщина улыбалась.

– Безразличен. Я не хочу быть с тобой. Если хотел бы, давно бы был.

– Что ж, удачи. Найди себе крестьянку.

– Да я любую могу сделать королевой, – вскинулся Цыпа, даже сам не понимая, что несет чушь.

– Нет, не можешь. – Женщина уже не улыбалась, в глазах ее застыли слезы. – Королевами рождаются. Их не много. Это, в первую очередь, достоинство и поступки. С королевой ты сам станешь королем. А дешевая сельская прошмандовка опустит тебя вниз. Но для того, чтобы понимать это, нужны силы или жизненный опыт. Всего этого у тебя нет.

– Тебе лучше уйти, – пробормотал Цыпа и снова потянувшись за водкой. Но бутылка была пуста. Он с яростью отшвырнул ее в угол.

Женщина поднялась и пошла к двери. Цыпе страшно захотелось остановить ее, вернуть, пообещать, что завтра все закончится, что они уедут вместе, и весь этот кошмар будет позади! Что именно о такой женщине он мечтал – другой, способной навсегда отогнать от него гнилые останки этого страшного мира. Ведь, в конце концов, у него и человеческое имя есть, он же человек…

Но гордость мешала ему это сделать. И Цыпа продолжал вести себя так, как вел всегда – хорохориться и лгать. А потому, барабаня пальцами по столу, он продолжал сидеть с вызывающим видом, ненавидя себя из самых последних сил.

Эта ненависть была так сильна, что Цыпа захотел испортить даже последние минуты этого расставания.

– Да я уже другую женщину нашел! И с ней живу! Она лучше тебя! Ты и рядом с ней не стояла! – гнусно, визгливо вдруг выкрикнул он. Женщина обернулась. Цыпа вздрогнул – понял, что все-таки причинил ей боль.

В глаза этой женщине было страшно смотреть. И если бы в его душе оставалось хоть что-то человеческое, он ни за что не позволил бы ей уйти.

– Жаль… Прощай… – выдохнула она. Громко хлопнул замок входной двери, защелкиваясь за ней.

Цыпа понял, что она никогда больше не придет. Перевернув стул, он вскочил на ноги. За окном ударили первые раскаты грома. Начиналась гроза.

Цыпа бросился к двери, остановился – он прекрасно понимал, что бросаться в пустой коридор будет бессмысленно. Вернулся в комнату, с трудом держась на ногах.

И вдруг раздался звонок. Цыпа был так рад этому, что даже протрезвел. Она вернулась! Она поняла, что все эти слова были неправдой.

Цыпа резко распахнул дверь и отступил назад. На пороге стояла не та, кого он ждал. Это был тот, кого Цыпа был готов видеть меньше всего. Посетитель решительно шагнул вперед, и Цыпа, пошатываясь, поплелся за ним следом, сам не понимая, как за долю секунды все изменилось настолько, что он перестал чувствовать себя хозяином в доме, а превратился в дрожащую, темную тень.

– Ты надумал? – Человек обернулся, и Цыпу напугал решительный блеск в его глазах. – Я жду твоего слова.

– Ну, это… Я и не знал, что это ты…

– Ты надумал? – жестко повторил человек, и брови его сошлись на переносице.

– Ты, фраерок, меня подставить хочешь? – Цыпа вдруг встрепенулся и перешел на знакомый ему вульгарный и наглый тон. – А шо я с этого буду иметь? Ты жар загребать моими ручонками хочешь, да? А ручонки-то у тебя самого коротки, да?

– Я в третий раз тебя спрашиваю: ты подумал? – Человек тона не менял. – Тебе дали время.

– Я… это… не могу так сразу сказать… – сбился Цыпа.

– Почему?

– С Тучей побазарить надо. Как он, да от чего…

– Я говорил тебе в прошлый раз, – обращаясь, как к школьнику, раздельно проговорил человек. – И говорю опять: Туча не нужен. Скоро не будет у него никакой власти в городе. Разве ты еще не понял, что мы в обход него идем? И времени у нас больше нет. Так что ты либо с нами, либо… Твое решение. Я за последним словом пришел.

– Я… не знаю… – Цыпа облизал пересохшие губы, чувствуя, как стучит его сердце.

– Это означает нет, – усмехнулся гость.

– Я так не говорил… – перепугался Цыпа, – я… должен еще подумать. Дай мне время!

– Не о чем тут больше думать! Все твое время вышло.

– Но я не могу вот так предать Тучу! – вырвалось у Цыпы. – Идти за его спиной…