Катала

– Это хорошо, что ты на меня не в обиде, – с самым серьезным видом кивнул я, – а то я вас, чендаров, так боюсь!

Аргонавты стали сдержанно хихикать.

– Что это вас так развеселило?

– Им нравится, как ты красиво врешь и не краснеешь, – пояснила штатная корабельная сплетница.

– Если б мы не видели, как вы шли на штурм, ваше величество… – широко улыбаясь, кивнул Тельган.

– Я еще не коронован, так что для вас пока просто Артем, – поспешил я тормознуть парня.

– Не понял, – опешил Тельган. – Еще не коронован?

– Долгая история. Но меня сейчас больше интересует не моя история, а ваша. История Таиры очень показательна. Чую, на Тартар ссылали тот еще контингент!

– Это да, – согласился бортмеханик. – На Тартар кто только не попадает. На разных планетах разные законы, и то, что в одном месте преступление, в другом – дружеская шутка. Где-то кто-то на кого-то посмотрел не так, что-то ляпнул по незнанию…

– Понятно. Два раза «ку» перед чатланином не сделал, и хана пацаку, – понятливо кивнул я.

Все захлопали глазами, пытаясь осмыслить порцию очередного бреда, что я по привычке изрыгнул.

– Ух, как в ваших черепушках шестеренки закрутились! На всю кают-компанию скрипят. Пожалуй, о кэцэ и пепелацах я лучше промолчу. – Вот же натура-то дурная. И чего я постоянно всех дразню? – Ладно, не напрягайтесь. Замнем для ясности. Ну, и какой запрет нарушил лично ты?

– Официально – за контрабанду, – сразу помрачнел Тельган. – Только вот пыльца черной орхимеи, которую таможня в машинном отделении нашла, помощнику капитана принадлежала. Он, скотина, делился наваром с капитаном, и они на суде все свалили на меня. Это я потом сообразил, когда уже поздно было.

– Будем надеяться, что это правда.

– Надеяться? – возмутился Тельган.

– Именно так. Энди вон без всякой подставы раньше был контрабандистом. Какую-то запрещенную технику на Далатею завозил, так мне на это наплевать. Однако я не терплю три вещи: предательство, работорговлю и наркоту, которой малолеток пичкают. Нет, вру, четыре вещи. Еще я не люблю, когда насилуют девчонок. Так не люблю, что насильников убиваю сразу. Эти твари не имеют права на жизнь. Сейчас на корабле пять женщин и семеро мужчин. По доброй воле – бога ради, но если кто-нибудь силком потащит девочку в постель… намек, надеюсь, всем понятен?

Я, конечно, врал. Да, бил насильников, бывало, смертным боем бил, но окончательно добить рука не поднялась ни разу. Табу. Хотя за Иллену совсем недавно всех был готов порвать. Однако какими глазами на меня смотрели аргонавты, пока я произносил эту тираду!

Внезапно Изаму, низкорослый узкоглазый парень с явно японскими корнями, встал из-за стола, молитвенно свел ладони вместе, прижал их к груди и отвесил мне почтительный поклон.

– Вам не придется пачкать руки, капитан. Прошу разрешения убить подонка лично.

– Э-э-э… – надо сказать, я слегка опешил. – Вообще-то убивать пока что некого. А с чего ты взял, что я капитан?

– Это очевидно. Вы здесь главный.

– Ясно. Садись, храбрый воин, вольно.

Изаму отвесил еще один почтительный поклон и сел на место.

– Интересно. – Гуннар, мощный, кряжистый мужик с обезображенным шрамами лицом, с любопытством посмотрел на меня. – А позвольте мне задать вам вопрос, капитан, по каким признакам вы установили, что он храбрый воин? Мы обнаружили его здесь в клетке для рабов…

– Как и всех остальных, – резко оборвал я его, видя, что японец начал багроветь. – А назвал я его так потому, что Изаму в переводе с языка его далеких предков означает «храбрый воин».

– Вы знаете, кем были мои предки? – японец был так ошеломлен, что даже забыл про обиду.

– Сначала думал, что китайцами, – честно признался я, – но, как только услышал твое имя, сразу понял, что ошибся. Ты японец, верно?

– У нас есть легенда, что наш род ведет начало с островной империи Якудзе…

– Какие-то жалкие восемь тысяч лет, и так все в головах перемешалось, – расхохотался я. – Япония – родина твоих предков, а якудзе – это… ну, скажем так, клан воинов, который на нем процветал. – Я не стал смущать бедолагу дополнительными разъяснениями. Однако родословная у него с душком.

– И что, каждое имя имеет свой тайный смысл? – заинтересовался Гуннар.

– Разумеется.

– Мое тоже можете расшифровать?

– Да. Твои предки были шведы. А имя означает «война».

– Гмм… похоже на правду. Насчет шведов не уверен, но в моей родне все были воинами.

– Как на Тартаре оказался?

– Попал в облаву. Бои без правил. На Синдаре это запрещенный бизнес.

– Ты там был зрителем? – заинтересовалась Таира.

– Я там был главным претендентом на победу. Если б не облава, такой бы куш сорвал!

– И за такую ерунду у вас там сажают? – недоверчиво фыркнула чендарка.

– Тех, кто откупиться не сумел, – кивнул Гуннар, – а я как раз был на мели. За неделю до боев хорошо кутнул, и все, что было на кармане, в кабаке спустил.

– Сочувствую, – кивнул я. – Кстати, вы с Таирой можете нам здорово помочь в качестве инструкторов по боевой подготовке. Не все на этом корабле воины, но нас так мало, что сражаться должны уметь все. В трюме полно места. Там можно маты постелить, тир организовать.