Катализатор [СИ]

…Ситуация в палате Еремеева не понравилась мне с первого мгновения. Нет, внешне все выглядело именно так, как должно было быть, но… в эмоциях президента и министра обороны ощущался дичайший раздрай, а их «клиент», усиленно изображавший овощ, чувствовал злое удовлетворение! Для того, чтобы додуматься до сути происходящего, не требовалось быть семи пядей во лбу, и я занялся делом — вытащил из разгрузки пару стяжек, подошел к Панаеву, лежащему на правом боку, неспешно присел на корточки и перекрыл кровообращение в левой руке, затянув пластиковый «жгут» чуть выше локтя:

— Помнится, моя матушка — царство ей небесное! — как-то рассказывала о существовании нескольких хитрых методик подготовки к медикаментозным воздействиям на разум. Если о них знала рядовая преподавательница всякого-разного, то заместителю директора Федеральной Службы Охраны сам бог велел взять их на вооружение, дабы дурить тех, кто попробует вытрясти из него Страшную Военную Тайну. В общем, я предлагаю пообщаться с ним по старинке и проверить, насколько искренним были его признания. А то даже самое первое оказалось с гнильцой — народ, вроде как улетевший к местам постоянной дислокации, только что пытался вломиться на этот этаж с оружием наперевес!

Первая искорка опасения, появившаяся в эмоциях человека, вроде как, пребывающего под «химией», подтвердила правильность моей догадки, и я без каких-либо сомнений сделал следующий шаг — смахнул указательный палец левой руки и показал его истошно заоравшему владельцу:

— Вы изувечили и вот-вот убьете одну из самых достойных личностей, которую я когда-либо видел, соответственно, честно заслужили справедливое наказание. Я вырос в детском доме, практически всю сознательную жизнь исповедую принцип талиона и не умею проявлять гуманность к нелюдям. Так что наслаждайтесь наступившим воздаянием и готовьтесь колоться до самой задницы: поверьте на слово, МНЕ вы расскажете АБСОЛЮТНО ВСЕ. Без каких-либо исключений!

Панаев сделал вид, что сломался: завыл еще энергичнее, раз пятнадцать кивнул в знак того, что готов отвечать на любые вопросы, и даже описался. Но я чувствовал в нем лютую ненависть, поэтому отрезал еще один палец и так же спокойно продолжил объяснения:

— Я понимаю, что вы штудировали и методики экстренного потрошения, соответственно, описывать вам ваше ближайшее будущее нет смысла. Но я не умею делать что-либо тяп-ляп, поэтому позволю вам выговориться только после того, как сломаю со стопроцентной гарантией.

Он поймал взгляд Рыжовой, видимо, решив, что единственная девушка среди его «мучителей» испугается вида крови и вынудит меня остановиться, но не угадал:

— Константин Михайлович, не тешьте себя тщетными надеждами — я вас искренне ненавижу. Поэтому подменю Чуму в том случае, если он устанет вас пытать. Что, кстати, абсолютно нереально. Не верите? Зря! Денис, одолжи-ка мне нож…

Спокойствие, с которым Лера отрезала Панаеву кончик носа и прижгла рану невесть откуда извлеченной зажигалкой «Зиппо», так сильно шокировало этого урода, что он заорал от боли с двухсекундной задержкой. А когда увидел в ее руке еще и левое ухо, вдруг понял, что снисхождения можно не ждать, и завыл по-настоящему.

— Вот теперь вы начинаете понимать… — холодно усмехнулась она, так же, как и я, пасшаяся в его эмоциях. — Но просить Чуму начать допрос я даже не подумаю: мне нравится ужас, появившийся в ваших глазах, радует боль, которую вы испытываете, а каждое прикосновение этого клинка к вашему телу доставляет экстатическое удовольствие…

Тормозить было действительно рановато — Панаев, гад, мог и оклематься — поэтому я дал ей отпилить еще один палец, а потом взялся за верхнюю губу, сделал неглубокий надрез и «тоже поверил». К этому моменту и президент, и министр обороны пребывали в состоянии полного охренения, но предельно подробный ответ на первый же заданный вопрос вернул их в рабочий режим, перечисление фамилий настоящих, а не выдуманных соратников этого урода взбесило до невозможности, а рассказ о самой последней фазе страховочных мероприятий вымел из сознаний самые последние остатки гуманизма. Что за страховочные мероприятия и их последняя фаза? Как мы и предполагали, для того, чтобы гарантированно убедить нынешнее руководство Проекта уступить насиженные места «тем, кто гораздо достойнее», эти твари собирались взять в заложники его жен, дочерей и внучек. Но, прекрасно зная, насколько упрямы и неуступчивы их оппоненты, решили идти до конца, то есть, «убеждать», показывая по видеосвязи вполне реальные пытки. А после завершения всех мероприятий по «законной» смене власти и уничтожения политических конкурентов планировали убрать и их близких, дабы, как говорится, спрятать концы в воду!

Озверевших мужчин отрывали от Панаева минуты полторы, если не две. А когда оценили повреждения, полученные им за это время, переглянулись и почти одновременно озвучили одну и ту же мысль. Правда, разными словами:

— Сдохнет — унесет в могилу слишком много важной информации.

— Добивать его пока рановато!