Каталог катастрофы

Забавно. Никогда раньше не летал на вертолетах. Вовсе не такой шум, как я думал, особенно если надеть наушники, но все равно катиться с горы в пустой цистерне, по которой группа чокнутых барабанщиков лупят бейсбольными битами, было бы тише. «Попробуйте поспать», ага, конечно. Вместо этого я зарываюсь в сверхсекретные отчеты под грифом «КОНЕЦ КРАСНОЕ СМЕЩЕНИЕ» и стараюсь не сблевать, когда предрассветный Лондон начинает вертеться за большими стеклами, а потом расстилается под нами.

ДОНЕСЕНИЕ 1: Воскресенье, 4 сентября 1892

Гриф: СЕКРЕТНО, Военное министерство Империи, 11 сентября 1914

Гриф: СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО КОНЕЦ, Военное министерство, 2 июля 1940

Гриф: СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО КРАСНОЕ СМЕЩЕНИЕ, Министерство обороны, 13 августа 1988

Моя дорогая Нелли!

Должен признаться, что за неделю, прошедшую с того дня, когда я в последний раз писал Вам, я стал другим человеком. Испытания, подобные тому, что я пережил, должно быть, приходят лишь раз в жизни; ибо если они являлись бы чаще, как пережил бы их человек? Я взглянул на Горгону и остался жив, за что безмерно благодарен (и спешу объясниться, прежде чем Вы сойдете с ума от волнения за мою безопасность), хотя лишь заступничеству некоего милостивого ангела я обязан возможностью написать эти слова.

Вечером прошлого вторника я обедал с Мехтаром один, поскольку мистер Робертсон захворал, а лейтенант Брюс отбыл в Гилгут, чтобы собрать припасы для своей тайной экспедиции в Лхасу, когда нас оторвали от трапезы чрезвычайно грубым образом. «Ваше Святейшество! – Перед нами упал на колени испуганный и запыхавшийся скороход. – Ваш брат!.. Молю вас, торопитесь!»

Его превосходительство Низам аль-Мульк посмотрел на меня с обычным своим коварным выражением: он испытывает мало любви к своему жестокосердному и грубому брату, имея на то все основания. Если сам Мехтар – человек изысканного, пусть и несколько сомнительного вкуса, его брат – невежественный и неотесанный горец, лишь на шаг отстоящий от обыкновенного разбойника. Без ему подобных Читрал вздохнул бы свободно. «Что же случилось с моим возлюбленным братом?» – спросил аль-Мульк. Тогда скороход залопотал так быстро, что я едва ли что-то мог разобрать. Мехтар терпеливо выслушал его, а затем нахмурился. Повернувшись ко мне, он сказал:

«У нас здесь… я не знаю нужного слова по-английски, простите. Это чудовище, гроза пещер и перевалов, что пожирает моих подданных. Мой брат отправился на охоту за ним, но чудище, похоже, одолело его».

«Горный лев?» – непонимающе уточнил я.

«Нет. – Мехтар странно на меня посмотрел. – Позвольте спросить у вас, капитан, потерпит ли правительство Ее Величества чудовищ на землях ее империи?»

«Разумеется, нет!»

«Тогда вы не откажетесь присоединиться ко мне на охоте?»

Я чувствовал, как смыкается капкан, но никак не мог понять, в чем подвох.

«Конечно, – сказал я. – Ей-богу, приятель, мы еще до конца недели повесим голову этого чудовища у вас во дворце!»

«Вряд ли, – холодно ответил Низам. – Мы сжигаем таких тварей, чтобы изгнать злого духа, который их породил. Вы возьмете завтра с собой свое… зеркало?»

«Мое?..»

Только тогда я понял, о чем он говорит и какой смертельной опасности я согласился подвергнуть свою жизнь ради чести правительства Ее Величества в Читрале: ведь он говорил о Медузе. И хотя весьма немужественно мне в том признаваться, я был напуган.

На следующий день я поднялся на рассвете в своей тесной, лишенной окон комнатушке и оделся соответствующим образом. Вооружившись, я приказал сержанту Сингху приготовить взвод солдат к охоте.

«На какого зверя охота, сахиб?» – спросил он.

«На зверя, которого никто не видит», – ответил я, и обычно невозмутимый солдат побледнел.

«Людям это не понравится, сэр», – сказал он.

«Еще меньше им понравится, если я хоть слово об этом услышу!» – отрезал я.

С туземными войсками следует проявлять твердость: отваги у них ровно столько, сколько у командира, не больше.

«Я им так и скажу, сахиб», – сказал Сингх, отдал честь и ушел поднимать солдат.

Люди Мехтара собрались снаружи – недисциплинированная ватага горцев, вооруженных, как и следовало ожидать, кремневыми ружьями и луками. Они горячились, как дети, ссорились и кричали; никак не ровня мне и моим солдатам. Мы им показали, как следует себя вести! Во главе с Мехтаром, который посадил на руку сокола, мы выехали в холодный рассвет и горную долину с крутыми склонами. Мы скакали все утро и почти весь день, взбираясь на крутой перевал и пробираясь между двух пиков, облаченных в сверкающие белые снега. Отряд вел себя непривычно тихо, ибо чувство приближающейся угрозы сдерживало даже обычно неуправляемых читральцев. Наконец мы прибыли в нищую деревеньку, состоявшую из пригоршни лачуг, рядом с которыми паслись несколько изможденных коз; староста деревни вышел к нам и дрожащим голосом указал дорогу к нашей цели.