Катарина

– Хельга, теперь что касается тебя… – задумчиво произнесла фрау, и девушка тут же сделала шаг вперед с широкой улыбкой на устах. – Отныне ты будешь ухаживать за скотом и по надобности помогать мальчикам на поле. Ники пару дней назад обмолвился, что им не хватает рабочих рук, а Иван подтвердил, что через месяц у нас будет переизбыток урожая.

Я хлопала ресницами и искренне недоумевала кого упоминает в разговоре фрау Шульц. Неужто тех парней, с которыми мы едва успели познакомиться за завтраком?

– Но фрау Шульц, я… – растерянно пролепетала Ольга. Она тут же оглянулась на Асю. – Скажи ей… скажи, що работа горничной меня устраивает. У чому я провинилася? Я же…

После перевода подруги, фрау укоризненно покачала головой и отвела строгий взгляд в сторону просторного светлого окна, обрамленного длинными лиловыми шторками.

– Ты отлично справляешься со своей работой, Хельга, – отстраненно произнесла Генриетта. – Но ребятам нужны рабочие руки, или ты хочешь, чтобы они ночами напролет проводили на двадцати гектарах земли? К тому же, Тата более опытна в хозяйстве и уже понимает немецкую речь, а Ася, благодаря отличному знанию языка, отныне будет моей правой рукой. У меня накопилось много бумажной работы и бухгалтерского учета, и лишняя помощь не помешает.

Помещица с гордостью взглянула в сторону Аськи, и та расплылась в смущенной улыбке. А вот Оля стояла с поникшим лицом, глядя куда-то перед собой, и огонек в ее янтарных озорных глазах мигом погас.

– Я правильно понимаю, теперь вся работа по дому на мне? – осторожно спросила Татьяна.

– Верно, но ты всегда можешь обратиться за помощью к Китти и Асе, если, конечно, они относительно свободны и могут отлучиться, – объяснила фрау Шульц.

– Це що же получается, я теперь буду жить в бараке с хлопцами и с остальной прислугой? – растерянно спросила Л"eлька.

– Ты можешь остаться жить в комнате с девочками, но если вдруг захочешь…

– Найн, найн! – воскликнула Оля, вскинув ладони.

– Вот и хорошо. Теперь за работу! – строго воскликнула фрау, хлопнув в ладоши. – Ася, дорогая, пошли за Амалией, мне нужно с ней кое-что обсудить.

Все мы вышли из кабинета фрау Шульц с потерянными лицами, будто само приведение увидали. Ася первая пришла в себя, молча махнула нам рукой на прощание и быстрым шагом последовала в сторону спальни фройляйн Шульц.

– Тьфу! – громко выдохнула Ольга, всплеснув руками. – Так и знала, що она меня с первого дня невзлюбила. Карга старая, а! Це надо же надо такому случиться!

– Не гневи бога, Л"eлька, – упрекнула Тата, деловито переплетая руки на груди. – Лучше переодягнися и на допомогу до хлопцев ступай.

Девушка злобно цокнула и, раздраженно выдохнув, направилась на первый этаж.

– Ну а ты що стоишь? – спросила Танька, взглянув на меня карими глазами, и зашагала вперед по длинному коридору, усеянному портретами членов семьи. – Пойдем покажу, где комната малого. В восемь утра у хлопчика завтрак, он ест без мамки. Все время до обеда проводит с профессором Шмидтом в беседке за учебниками. Обед около часу пополудни, иногда в два, тут он ест уже с матерью. После обеда либо дневной сон, либо прогулка на свежем воздухе в поле или в городе, по его желанию. Затем небольшой полдник, который Гертруда – наша повариха – всегда оставляет в панской столовой. До самого ужина он играет в комнате или же на заднем дворе. Ужин всегда строго со всей семьей в восемь вечера. Отбой строго в девять. За гигиеной молодого пана фрау следит сама, здесь, я думаю, твоя помощь не понадобится. Единственное, он ненавидит чистить зубы по утрам, а фрау очень строга к вопросам гигиены, поэтому здесь тебе придется его как-то уговаривать, ее он в этом вопросе не слухает, – Таня обхватила пальцами ручку двери и обернулась. – Если що я всегда в доме, подскажу чем смогу. Может Аська как-то будет помогать с переводом.

– Спасибо.