Катарина. История одной куртизанки

По сути, мне и не нужно было никого охмурять, сейчас я и так чувствовала себя прекрасно, но… теперь этого мне стало недостаточно. Я слишком быстро привыкла к мужскому вниманию, к восхищённым взглядам, к подаркам и комплиментам, в конце концов. Потому, просидев дома несколько дней, сама выбралась на прогулку в городской парк, прогулялась по магазинам, пообедала в ресторане и, отчаявшись самостоятельно познакомиться с кем-то интересным, написала записку Мартину.

В тот же вечер лорд Лендом пригласил меня посетить с ним его друга, который устраивал фуршет в честь заключения выгодного контракта. Этим другом оказался Томирон Трисс — очень богатый молодой коммерсант, не имеющий титула. Он понравился мне, я понравилась ему, и уже на следующее утро мне доставили от него приглашение в театр… А ещё через неделю я получила в пользование новый белоснежный картел, а Том стал постоянным обитателем моей спальни.

Он был прекрасным любовником. Нежным, внимательным, щедрым. Ему нравилось дарить мне самые разные подарки, от милых мелочей вроде букета цветов, до дорогущих драгоценностей. Нам было хорошо вместе. Казалось, мы полностью друг другу подходим и во всём друг друга устраиваем. Но когда я уже решила, что Томирон ко мне неравнодушен, что у него есть ко мне чувства, что наши отношения могут перерасти во что-то серьёзное… случилось то, что быстро вернуло меня с небес на землю. То, что напомнило мне, кто я.

Тем вечером я осталась в доме одна. Все мои слуги работали только днём, да и при моём образе жизни лишние свидетели мне были ни к чему. Потому, когда в мою спальню бесцеремонно завалился пьяный Томирон в компании какого-то неизвестного мне мужчины, звать на помощь оказалось некого.

— Кати, детка, это мой друг детства Ларф, — промурлыкал Том, обнимая меня со спины и целуя в шею. — Ты ведь не откажешь… сладкая.

— Что ты имеешь в виду? — спросила, внутренне холодея.

Этот самый Ларф, оказавшийся высоким плотным бугаём, внешне напоминал простого деревенского кузнеца. Хотя, подозреваю, что он и был обыкновенным простолюдином. Именно об этом говорила и его обычная дешёвая одежда, и странные манеры, и бесцеремонный похотливый взгляд. Мне никогда не нравились такие мужчины. Более того, они меня пугали.

— В чём не откажу? — спросила, всё ещё надеясь, что ошиблась.

— Стать нашей на эту ночь, — грубым басом ответил этот самый Ларф. И двинулся ко мне. — Не бойся, красавица. Мы не грубые звери. Тебе понравится.

Я попыталась вырваться, но Том держал меня крепко. И вместо того, чтобы отпустить, развернул к себе лицом и строго посмотрел в глаза.

— Сладкая, тебе ведь нравится твой картел? — спросил ласкающим тоном. — Но… такая досада, он ведь до сих пор по всем бумагам принадлежит мне. Но если ты… — он провёл ладонями по моим плечам и снова наклонился к моему уху. — …если ты будешь хорошей девочкой. Если сможешь доставить нам с Ларфом удовольствие, завтра же утром он станет твоим… как и пять тысяч золотом в придачу. Хочешь? Ты же так любишь деньги.

Что я могла на это ответить? Томирон был умным человеком и сразу разгадал, что я за девушка.

«Живёшь одна, одеваешься дорого, но ни родителей, ни родственников, способных оплатить всё это, у тебя нет, — говорил он мне на второй день после нашего знакомства. — Значит, тебя обеспечивает мужчина. А так как постоянного кавалера у тебя нет, получается, что ты… содержанка, причём довольно легко меняющая покровителей».

Несмотря ни на что, его подобное положение вещей вполне устраивало. Единственное, что он потребовал — чтобы, пока я с ним, у меня не было больше никаких интрижек. Чтобы ни один другой мужчина ко мне не прикасался. И что теперь? Сам притащил ко мне какого-то деревенского бугая?

— Хорошо, Том, — сказала, понимая, что сопротивляться глупо, что никто меня в покое не оставит, а любое сопротивление только добавит мне боли. — Но после этого я больше не желаю тебя видеть.

Увы, вторую часть фразы он не услышал, занятый стягиванием с меня платья. Затем снял с себя штаны, улёгся на кровать, и недвусмысленно указал мне на свой налитый, стоящий колом агрегат. Том очень любил оральные ласки, и сейчас открыто предлагал мне удовлетворить его посредством моих губ и языка.

Это уже было вполне привычно. Можно сказать, что почти каждая наша встреча в спальне начиналась с подобных игр. Потому я даже смущаться не стала. Влезла на кровать, игриво подобралась ближе, склонила голову над его пахом… Но не успела приступить, как мою талию обхватили большие грубые руки Ларфа, заставляя встать на кровати четвереньки.

— Вот так, красавица, — сказал он. — Тогда всем будет хорошо.