Катарина. История одной куртизанки

А потом снова вернулась к его губам, которые будто успели изголодаться по моим поцелуям. Целовала с удовольствием, с упоением, но вот головы не теряла. Когда же снова отстранилась и спустилась поцелуями к животу мужчины, расстегнула его ремень с серебряной бляхой и чуть стянула с его бёдер брюки вместе с нижними штанами, он едва заметно напрягся. Видимо, рассчитывал на немедленное продолжение столь интересных ласк. Но, освободив от плена ткани его налитый твёрдый орган, я лишь легко прикоснулась к его головке губами и решила уделить внимание мужским бёдрам, которые тоже долго томились в плену одежды. Стягивала вещи, прокладывая мелкими поцелуями дорожку вниз, до колена, провела рукой по голени… вниз, вверх. Переместилась к другой ноге; окончательно избавила Арни от лишней одежды, касаясь губами кожи на внутренней стороне его обнажённых бёдер; поднялась выше и только теперь обняла пальцами возбуждённый орган.

Пока неспешно ласкала его рукой, мои губы изучали яички, покрытые мелкими тёмными волосками, потом перешли к основанию твёрдого ствола, и только потом обхватили головку. В тот же момент с губ Арни сорвался стон откровенного наслаждения, а его руки с силой сжали подлокотники кресла.

— Кати, милая… — шептал он, закатывая глаза от удовольствия. — Да…

Эти слова были для меня отличным стимулом продолжать. Более того, сделать так, чтобы моему любовнику было очень хорошо.

Помню, раньше к таким вот ласкам я относилась с откровенным отвращением. Они казались мне гадкими, противными, а от одного представления о мужском члене у себя во рту начинало тошнить. А изменила мой взгляд на эту сторону секса Ларта. Именно она промыла мне мозг и доходчиво объяснила, что умение доставить удовольствие, пусть и таким способом — это достижение. А видеть, как большой сильный мужчина млеет под такими ласками, и чувствовать себя хозяйкой его удовольствия на самом деле очень приятно.

С каждым моим движением дыхание Арни всё сильнее учащалось, его ствол становился всё твёрже, напряжение нарастало. Но вдруг он поймал меня за плечи, заставляя отпустить его и поднять лицо. И в момент, когда наши взгляды встретились, меня накрыло такой волной жара, что и не передать. Да и в глазах мужчины сейчас отражалось только одно желание.

— Хорошая девочка… Катарина, — протянул он, поднимаясь из своего кресла и подхватывая меня на руки.

Затем развернулся, усадил прямо на стол и со страстью припал к моим губам. Но что удивительно, теперь его поцелуи действовали на меня куда сильнее. Мне безумно захотелось, чтобы он прикоснулся к моему телу, а в особенности к горячему влажному лону, которое так и пульсировало от нетерпения.

И словно угадывая это моё желание, Арни погладил меня по закутанному в чулок бедру, ласково коснулся участка обнажённой кожи, и вдруг провёл пальцами по ткани между моих ног. На это простое прикосновение тело отозвалось неожиданно ярко. Я подалась вперёд, прося, умоляя погладить там ещё. И мне не отказали.

Когда Долирти стянул с меня короткие кружевные шортики, моё тело уже просто изнемогало от желания, от жажды ощутить в себе мужчину. И вот наконец-то он придвинулся ко мне вплотную, притянул меня на край стола и обхватил руками мои ягодицы. А едва оказался внутри, у меня от удовольствия перехватило дыхание. Двигался он небыстро, постепенно наращивая темп. А как только почувствовал, что я почти на грани, ухмыльнулся и снова завладел моими губами. Его толчки стали более резкими, глубокими, чувственными. И как следствие, я очень скоро ощутила настоящий взрыв удовольствия. Такого сильного и такого сладкого, что и не передать. Моё тело обмякло, но Арни уже и сам был у самого порога оргазма. Потому к финалу мы с ним пришли почти одновременно. И на стол рухнули тоже вместе — уставшие, но довольные.

Волны удовольствия постепенно отступали. Но по мере того, как мой разум прояснялся, душу будто сковывало пеленой чёрной жуткой пустоты… ощущением огромной, невероятной ошибки.

Я лежала… смотрела на потолок… и чувствовала себя отвратительной, гадкой, похотливой тварью. Грязной шлюхой. Проституткой, не просто продавшей своё тело… а той, кто продал влюблённую душу. Кто предал собственные чувства.

Захотелось расплакаться от жалости к себе, от ненависти к собственной глупости. Не знаю, как смогла не разрыдаться? Как сдержалась? Просто встала со стола, подхватила с пола своё бельё и направилась к месту, где сиротливо лежало моё платье.

Сейчас у меня в голове не укладывалось, как я вообще могла согласиться? Как? Ведь я этим предала Дамира…

Тварь! Гадкая продажная тварь — вот кто я.

— Да ладно тебе, Катарина, — насмешливо бросил Арни. Он сидел на столе и рассматривал меня с каким-то откровенным снисхождением. — Не убивайся ты так. В конце концов, свои деньги ты отработала прекрасно. Я… в восхищении. Такая мастерица, просто слов нет! А твоё тело… Мммм. Конфетка!