Катарина. История одной куртизанки

Я повиновалась мгновенно. Распахнула обе створки, но вот пойти за принцем не рискнула — просто замерла на пороге. В холле обнаружилась бледная как снег горничная, быстро осознавшая, что Его Высочество направляется на улицу. Она-то и распахнула перед ним входную дверь.

В этот раз портал Дамир активировал очень быстро. Тот сразу замерцал всеми цветами радуги и, приняв обоих принцев, растаял.

…Кажется, в тот же момент я и потеряла сознание.

Глава 18

Тьма давно укрыла город своим мягким покрывалом, заволокла дома, сгустилась в переулках. Мрачным коконом она укутала улицы и скверы, просочилась в дома. И, конечно же, не обошла стороной ни императорский дворец, ни комнату младшего наследника. И несмотря на то что здесь горело несколько магических светильников, даже им оказалось не под силу хоть немного развеять общую черноту.

Нет, на самом деле в комнате было довольно светло, но сидящему на полу Дамиру казалось, что окружающий мир полностью охвачен мраком. Кронпринц находился здесь уже очень давно — с самого того момента, как принёс сюда истекающего кровью, едва живого Эдина.

Подумать только, ведь сам чуть его не убил…

Сам!

Это было помутнением. Деми совершенно не понимал, что творит. В нём было столько ярости, столько дикой жуткой ненависти, что она должна была найти выход. И лишь теперь он стал понимать, что если бы брат не подставился, то могла бы пострадать Катарина.

Увы, магам, особенно сильным, было куда сложнее контролировать себя и собственные эмоции. Живущая в них сила всегда накладывала свой отпечаток и на личность, и на границы самоконтроля. А Дамира точно можно было назвать одарённым сверх меры. Он и физически был намного сильнее любого простого человека, а про магическую сторону даже говорить не хочется. И если бы он ударил Эда магией… брат бы однозначно не выжил.

Конечно, едва оба наследника императора появились во дворце, их сразу окружили лекари. Они пытались забрать истекающего кровью Эдина у Дамира, но тот не отдал. Сам донёс брата до покоев, сам уложил на постель, а потом просто сел под стеной напротив кровати и больше с этого места не сдвигался.

Целители трудились долго — по скромным прикидкам кронпринца, на лечение Эдина у них ушло не меньше пары часов. Это при том, что работали они втроём. Но даже после оказания своевременной магической помощи Дамир не рассчитывал, что брат поправится скоро. Те же лекари сказали, что на полное восстановление уйдёт около недели, всё же повреждения внутренних органов — это довольно серьёзные травмы.

Через какое-то время после их ухода появилась императрица. Как оказалось, её не было во дворце с самого утра, потому она примчалась, как только узнала о произошедшем. Войдя в комнату, леди Трилинтия присела на край постели младшего сына, сжала его бесчувственную руку и долго сидела неподвижно. А потом… Дамир впервые увидел, как его гордая, непримиримая мать… плачет.

— Мальчик мой, — шептала она, дрожащей рукой гладя Эдина по незамотанным бинтами участкам головы. — Глупенький. Зачем ты полез в эту грязь?

Дамир дёрнулся от её слов, как от удара, и тем самым привлёк к себе внимание матери. Да, теперь она заметила старшего сына, сидящего в тени на полу, но он оказался удостоен лишь одного короткого взгляда, полного обиды и растерянности.

Её Величество просидела с Эдином ещё какое-то время, а потом поднялась и вышла, так и не сказав Деми ни единого слова.

Отец появился перед самым рассветом. Выслушав пришедшего с ним главного дворцового целителя, поблагодарил того за работу и попросил пока покинуть комнату. И только когда двери за лекарем закрылись, обратился к Деми… который так и продолжал сидеть на том же месте.

— Думаю, сын, не стоит говорить, что твой поступок меня ужасает, — бросил Его Величество, остановившись перед Дамиром и глядя на того сверху. — Вижу, что ты раскаиваешься, но своё наказание всё равно получишь.

— Да, отец, — ответил принц, смиренно опустив голову.

— Сейчас — иди спать. А перед сном выпей отвар, который тебе принесут. И да, Дамир, это приказ.

Слово «приказ», означало, что сейчас с ним говорит не папа, а император, а воли императора не имеет права ослушаться никто, включая членов его семьи. Потому, как бы ему ни хотелось остаться и дождаться пробуждения брата, Дамир всё равно поднялся и направился на выход.

В собственных покоях его уже дожидался один из лекарей, со стаканом мутноватой жидкости, пахнущей травами. Дамир принял его и выпил одним махом. Но едва проглотил последние капли, почувствовал, что перед глазами всё расплывается, а ноги перестают держать. Если бы не стоящий рядом целитель, Его Высочество рухнул бы прямо посреди собственной гостиной. А так ему помогли добраться до постели и даже раздели. Но сам Дамир в это время уже мало что соображал. Из последних сил старался побороть сон, но безуспешно.

— Сколько проспит? — спросил вошедший в спальню император. Он с тоской посмотрел на спящего Дамира и только тяжело вздохнул.

— Три дня — точно, — ответил целитель.