Катарсис. Подноготная любви (Психоаналитическая эпопея)

П.: А что, разве не так? Кто часто отличники? Разные мерзавцы. Редко – зубрилки. А у студентов, шутят, есть свойство тут же забывать предмет, как только они его «скинули». Естественно. Студент заинтересован сдать, а не знать. А в результате получаются – «командиры производства». А вот Толстой от всех прочих отличался: когда вышел из Университета, объяснил это тем, что бросил его не потому, что учиться не хотел, но, напротив, потому, что хотел. Парадоксальная, но мудрейшая мысль! Иерархия, действительно, учит, но может научить только приёмам подавления. Да они вообще все пьют: актёры, преступники, военные, врачи, преподаватели, священники. Подсознательно они подмечают, что по иерархической лестнице подымаются быстрее те, которые больше блюют. Почему ужирающихся священников не гонят взашей? Потому что без выпивки не у каждого хватает силы некрополя, чтобы прихожане почувствовали, что он настоящий. Поэтому каждый священник оказывается перед выбором: нажираться или не нажираться? И в итоге упиваются до наглости утверждать, что даже в Кане Галилейской первое чудо заключалось в том, что воду в водоносах Иисус превратил не в виноградный сок, а в винище.

В.: Да, я помню, ты говорил: два смысла слова.

П.: Но это только в Новом Завете. В Ветхом для плодов виноградной лозы употребляются несколько слов. А в Новом – одно. Охинос. Это и чистый виноградный сок, и испортившийся, перебродивший – винище. Какой из них создал Христос, Создатель всего?

В.: Какой – очевидно.

П.: Тебе. Но не тем, которые могут, принюхиваясь, стать признанными. Но более того, поскольку создавать все могут только то, что могут, следовательно, Христос создал виноградный сок от такого винограда, который был в Эдеме. О, это был совсем другой виноград! Ещё за 1600 лет до воплощения Христа, когда вышедшие из Египта в пустыню евреи послали в землю обетованную разведчиков, те вернулись с гроздью винограда, которую несли на палке двое. Двое! Иначе не могли поднять!

В.: Ого! Представляю, что это была за гроздь! И вкус, наверное, другой!

П.: Но и это уже был виноград выродившийся: во-первых, за долгие столетия греха, а во-вторых, из-за изменения климата и почв после Потопа. То есть, созданный Христом в Кане Галилейской виноградный сок был настолько прекрасен, вкус его настолько замечателен, что на свадьбе потряс даже пьяниц, людей с вкусом уже извращённым! И они, потрясённые, засвидетельствовали, что есть наслаждение. И что оно может прояснить, пусть на мгновение, разум любого! Создать винище не чудо, чудо – создать то, чего не может создать никто!

В.: Я всегда чувствовала, что только так и должно быть.

П.: Правильно. Именно поэтому ты – это ты. А что касается Причастия, то тут из него государственники устроили кощунство. По заповеди, на пасхальном столе, за которым Иисус преподал последнюю в`ечерю, ничего прокисшего, квасного, брожёного не должно было быть, по той простой причине, что все предметы Пасхального стола символичны — и хлеб, и вино, и горькие травы, и сам агнец. А дрожжи, закваска – символ греха. Отсюда и необычные лепёшки без дрожжей – опр`есноки, и виноградный сок. Отсюда естественно, что Христос, утверждая на века символы Причащения, брал в Свои руки чашу с чистым, святым виноградным соком. А все эти красные вина государственных религий, на вкус которых в храмах кодируют, – кощунство! И вместо причастия винище будут защищать, не потому, что без него в иерархии никак невозможно, но потому, что с ним надёжней.

В.: Но тебе могут сказать, что символ он и есть символ и, в общем-то, всё равно: то вино, которое в руках Христос освящал или это…

П.: О нет! Это уже не госвера, это популярный протестантизм. Государственники выразились бы проще: так верили наши отцы.

В.: Естественно. Ведь ты же сам нас на экскурсию к баптистам водил. Те хоть как-то пытаются обосновывать свои символы.

П.: Символ – это действительно широкие врата… Даже чересчур широкие. Но и здесь интересно анализом выявить две главнейшие пересекающиеся закономерности. Если во время Причащения необходим символ Истины, который был бы жидкостью, то в Новом Завете их несколько. Например, вода. Вода в Новом Завете тоже символ приобщения к Богу, ко Христу. Помнишь, что Христос сказал самарянке, у которой попросил напиться? «Если бы ты знала дар Божий, и Кто говорит тебе: „дай мне пить“, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую». Символ? Символ! Или: «Как новорождённые младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение». Ещё один символ!

В.: И как ты всё помнишь!

П.: А почему бы и нет? Ведь красиво!

В.: Красиво.