Катары

Каркассон умирал. Заживо гниющие раненые

лежали вдоль улиц и бредили, обезумев от жажды.

Зловоние их ран мешалось с вонью

от ободранных туш во дворах и на площадях.

Женщины, старики, дети, покрытые гноем,

грязные, скучились в открытых домах,

сонные, измученные, облепленные мухами.

(ПКП, 30)

Судя по приведенным стихам, недалека была та минута, когда осажденный город-цитадель сам упадет в руки крестоносцев подобно тому, как срывается с ветки смоковницы зрелая винная ягода. К сожалению, мы располагаем лишь немногими сведениями о капитуляции виконта Раймонда-Роже де Тренкавеля, и нам приходится вновь обращаться к тексту «Песни о крестовом походе». Если верить этому драгоценному источнику, Каркассон и в самом деле вот-вот мог перейти в руки крестоносцев, но выходит, что именно они, а не осажденные, первыми предложили прекратить битву:

Так прошла неделя [в описанном выше положении].

Тогда один из главных полководцев

крестоносной армии предложил осажденному виконту

встретиться вне стен города.

Тренкавель появился, гордо восседая в седле.

Его сопровождала сотня рыцарей,

а у сеньора из крестоносной армии было лишь тридцать.

(ПКП, 30)

Не названный по имени «сеньор», о котором идет речь, предложил виконту Раймонду-Роже де Тренкавелю достойно сдаться, чтобы Каркассон не постигла участь Безье:

Мессир, — сказал он ему, — я вам родня,

храни вас Господь, и меня да хранит он. Я очень хочу,

чтобы вы целым и невредимым вышли из этой беды.

Для этого вам надо пойти на соглашение.

Если бы вы могли рассчитывать на какую-либо быструю помощь,

я одобрил бы ваше намерение сражаться,

но мы с вами знаем, что всякая надежда тщетна.

Смиритесь же с волей нашего папы

и крестоносцев. Правду сказать, мессир,

если вы нас принудите взять вас силой,

резня будет такая же, как была в Безье.

Так что довольствуйтесь тем, что спасете вашу жизнь.

По крайней мере, у вас останется кое-что от ваших богатств.

(ПКП, 31)

Что же касается подробностей сдачи Каркассона, о которых поведал нам Пьер де Во-де-Серне в своей «Альбигойской истории» (АИ, 98—99), они не всегда совпадают с теми, которые приведены в «Песни о крестовом походе». Противоречия, существующие между этими двумя источниками, были с величайшей проницательностью исследованы Зоей Ольденбург в книге «Костер Монсегюра»[63]: она задает по этому поводу множество вопросов, заслуживающих пристального изучения — такой анализ поможет яснее видеть в историческом тумане, которым окутана эта капитуляция.

1. В противоположность тому, что произошло во время взятия Безье, Каркассон не подвергся разграблению; предводители крестоносного войска наложили своего рода запрет на добычу, поручив ее охрану рыцарям, прославившимся храбростью и непреклонностью. Настоятель Сито, Арнаут Амори, глубоко потрясенный разорением Безье, дошел даже до того, что пригрозил отлучением от церкви тем крестоносцам и прочим воинам, которых уличат в грабежах. И высказал он это в таких словах: