Катары

[Граф де Фуа] дрался, словно волк, вожак стаи.

Вокруг него раздавались крики: «Тулуза наша! Фуа!».

С каждым его ударом путь расчищался.

Дротики, палицы, мечи с острыми лезвиями,

камни, заточенные стрелы и стрелы из арбалетов

сыпались смертносным градом. Из окон

на врага высыпали корзины камней,

и шлемы гудели, и щиты раскалывались,

и многие крестоносцы валились в пыль

с перебитым хребтом, переломанными руками и ногами.

Грохот, рев, шум все нарастали.

(ПКП, 184)

Так они сражались целый день, неуклюжие тулузские обыватели, которых вели в бой их сеньоры, против искусных воинов, людей Монфора. К тому времени, как стемнело, битва закончилась: неподготовленные войска графа Раймонда победили крестоносцев. Без малейшей помощи извне, почти без оружия, сражаясь дубинками, они спасли Тулузу; их противники не могли понять причин своего поражения, и ближайшие помощники Монфора в бешенстве кричали своим баронам:

Как вы могли потерпеть такое поражение

от рабского народа, от бродячих рыцарей,

от людей, кое-как вооруженных палками и камнями?

Ваша честь рассыпалась в прах, и Франция проиграла!

Позор вам! Будь проклят тот день, когда вы родились на свет!

(ПКП, 184)

Тулузцы же, радостные, сияющие, волокли по улицам пленных и без долгих разговоров вешали их на городских деревьях; их старый обездоленный сеньор, доблестный граф Раймонд VI Тулузский, выгнал из города французов, нормандцев, англичан и прочих тевтонских наемников с одной лишь Божьей помощью. Господь спас город. Один из вражеских полководцев, Фуко, жаловался:

Горе нам, сеньоры. [...] Мы потеряли все,

какой позор для Франции, для наших сыновей, наших родных!

Со времен доблестного Роланда никто не знал худшей беды.

Мы, хорошо вооруженные добрыми ножами, мечами,

в блестящих шлемах, доспехах, кольчугах,

с палицами и щитами, на непревзойденных конях,

были разбиты побежденным,

безоружным, полумертвым народом! [...]

(ПКП, 185)

«Сир Фуко, — ответил ему мессир Ги де Монфор, брат графа, — разве вы забыли, что когда-то тулузцы просили нас пощадить их? Если бы мой брат обладал хоть малостью истинного благородства и раскрыл им объятия вместо того, чтобы изображать из себя кровожадного тирана, дело до этого не дошло бы. Господь перешел на другую сторону, потому что увидел наш обман, и кто знает, сможем ли мы когда-нибудь снова взять Тулузу? Для этого, рыцари, нам придется сразиться со всеми храбрецами Гаскони и других земель, которые обрушатся на нас».

Мессир Ги де Монфор даже не подозревал, насколько верны были его слова.

9 БИТВА ЗА ТУЛУЗУ (октябрь 1217 г. — 25 июня 1218 г.)

Сообщив своим подданным о том, что теперь им придется тяжким трудом восстанавливать из развалин Тулузу, старый граф Раймонд VI вечером того сентябрьского дня 1217 года первым делом подумал о сыне, Раймонде VII, которому послал запечатанное своей личной печатью письмо с известием о победе; и теперь эта весть, которую разносила скачущая во весь опор сотня гонцов, летела от замка к замку по всем дорогам Прованса и Лангедока.