Читаем Катастрофа-2012 полностью

Но почему?! Чиновник гнусно ухмыляется: «Предпродажная подготовка».

Вот такая это государственная машина России времен «патриота» Путина. Машина по предпродажной подготовке страны. Машина лукавая и подлая, ибо требует от народа жертв, именно для «укрепления суверенитета». Просто блеск! Суверенитет продаваемого объекта , суверенитет собаки, выставленной на продажу на птичьем рынке.

В этом вся суть российского государства от «святого» Александра Невского до наших дней.

И эту машину любить?!

«В СССР было не так!» – воскликнет иной наш оппонент.

Извольте, пара примеров времен СССР.

Лето 1971 года. Идет напряженнейшая воздушная война в небе Северного Вьетнама. Стороны почти каждую неделю применяют новые тактические приемы и постоянно модернизируют технические средства ВВС и ПВО.

Только что погиб расчет одной из наших РЛС, которые американцы научились определять. Советскими военными инженерами подготовлен гениальный проект противодействия такой тактике американцев.

Но для этого надо срочно изготовить некоторые технические средства.

Проект согласовывается в шести министерствах. Остается поставить последнюю визу. Чисто формально.

Но четверо полковников-юристов находят, что в одном месте не там поставлена запятая. И «заворачивают» документ. Его надо «правильно» перепечатать и снова получить подписи шести министров.

Читатель, вы представляете, что это означало в СССР? Да, собственно, и сейчас тоже. А во Вьетнаме каждый день от того, что требуемая «штучка» не поступает в войска, гибнут люди. Но для мордатых паразитов запятая в нужном месте дороже десятков жизней.

Боевой полковник, рассказавший автору данный эпизод, признался, что хотел просто придушить этих боровов.

Автор слушал его и про себя думал, что эти «боровы» были одной из частей того людоедского организма, которому служил и сам рассказчик. Организма этого государства, которое начиная с крещения Руси оставалось людоедским и до ужаса идиотским.

И что, это «славное государство» любить?

Этот эпизод, впрочем, закончился относительно благополучно. Полковник нашел возможность «схимичить». Но это государство не любит таких слишком благородных и инициативных своих слуг.

Он погиб в совершенно нелепой и явно спровоцированной автокатастрофе.

Лето 1985-го. На одной аэрокосмической фирме идет мозговой штурм. Ударными темпами разрабатывается проект советского челнока «Буран». Неожиданно несколько совершенно прорывных идей высказывает молодой инженер.

Заместитель генерального конструктора замечает его. Но потом вдруг видит, что тот исчезает из соответствующих семинаров.

«В чем дело? Куда делся этот… как его?.. Он так толково работал».

«А, так он на овощной базе на неделю», – отвечает один из руководителей.

Вот так, разработчики «Бурана» на овощной базе. Вы можете себе представить, читатель, ведущих инженеров аэрокосмического комплекса в Хьюстоне на сельхозработах вместе с мексиканскими поденщиками, которых для чего-то там не хватило?

Дикость.

А в СССР – норма.

Чем, кстати, нынешняя РФ все же гораздо лучше СССР. Ученых не гоняют в качестве чернорабочих на овощные базы. А овощей в магазинах, между прочим, гораздо больше и лучшего качества.

Хоть с одним идиотизмом времен «самого сильного в истории России государства» нынешняя РФ справилась, предварительно ослабев.

Наверное, не ослабела бы – так и не справилась.

Впрочем, хватит примеров. Их можно множить и множить. Беря из всех периодов «великой истории великой страны».

Примеры большие и маленькие, примеры из политики, управления, промышленности, сельского хозяйства, военного дела. Короче, откуда только возможно. Эти примеры легче понять, если четко осознать, что страна, народ и государство – это три совершенно разные вещи. Россия – это государство, расположившееся на территории страны, которую условно можно назвать Русская земля, и потом расползшееся на окрестности этой земли.

А государство – это чиновничье-полицейско-бюрократическая машина. Не более того. Это совокупность всех этих бюрократов и полицейских.

В этой совокупности нет ничего сакрального. Где-то эта совокупность скорее полезна народу и стране, а где-то только мешает народу жить, а стране – развиваться.

«Так-таки и мешает?» – возразит иной читатель.

«Да, мешает!» – ответим мы и приведем простой пример на эту тему.

Набережная Москвы-реки недалеко от Автозаводского моста. Место в час пик напряженное, но пробок все же нет. Поток машин не стоит, но медленно движется.

Движется день, два, три. И вдруг, на четвертый день жуткая пробка. Поток машин наглухо встал.

В чем дело?

Оказывается, на участке расположились гаишники. И своим «постом» просто мешают движению.

Просто, элементарно МЕШАЮТ .

Через день этот пост исчезнет – исчезнут и пробки.

А кто такие гаишники? Они органичная часть российской государственной машины. По идее, они должны СПОСОБСТВОВАТЬ лучшей организации движения. А они МЕШАЮТ движению автотранспорта, что прекрасно видно на этом примере.

Повторим, это факт из жизни, а не некая придуманная, тенденциозно прокомментированная ситуация.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Советский век
Советский век

О чем книга «Советский век»? (Вызывающее название, на Западе Левину за него досталось.) Это книга о советской школе политики. О советском типе властвования, возникшем спонтанно (взятием лидерской ответственности за гибнущую страну) - и сумевшем закрепиться в истории, но дорогой ценой.Это практикум советской политики в ее реальном - историческом - контексте. Ленин, Косыгин или Андропов актуальны для историка как действующие политики - то удачливые, то нет, - что делает разбор их композиций актуальной для современника политучебой.Моше Левин начинает процесс реабилитации советского феномена - не в качестве цели, а в роли культурного навыка. Помимо прочего - политической библиотеки великих решений и прецедентов на будущее.Научный редактор доктор исторических наук, профессор А. П. Ненароков, Перевод с английского Владимира Новикова и Натальи КопелянскойВ работе над обложкой использован материал третьей книги Владимира Кричевского «БОРР: книга о забытом дизайнере дцатых и многом другом» в издании дизайн-студии «Самолет» и фрагмент статуи Свободы обелиска «Советская Конституция» Николая Андреева (1919 год)

Моше Левин

Политика
Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука