Катастрофа для байкера

Ваня попятился, но закрыться не успел и схлопотал мощный удар в челюсть. Я невольно пискнула, падая с высоты его роста на асфальт. Марк подхватил меня, не позволив брякнуться.

— Ты, конченый сукин сын, ещё раз появишься перед моей девушкой, вообще лицо сломаю, — жёстко сказал он поверх моей головы, обращаясь к Ване.

Я вцепилась в его куртку, жарко дышала, впитывая его тепло и запах. В ушах стучал барабанный бой, ноги-руки были как ватные.

— Пойдём отсюда, — шепнул мне Марк.

Я кивнула. И не смогла отказать себе в удовольствии обернуться к Ваньке и показать ему средний палец.

Тот лежал на асфальте с непомерным удивлением на лице, из носа сочилась кровь, глаза потеряли сумасшедший блеск и теперь казались просто растерянными и испуганными. Не сделав и попытки подняться, Ванька проводил нас ошеломлённым взглядом.

Интересно, чему он удивился больше: тому, что Марк кинулся меня защищать, или тому, что назвал меня своей девушкой? Лично я — второму.

Я украдкой глянула на лицо Марка, когда он вёл меня к мотоциклу. Он всё ещё жёстко и зло щурился. Люди сами расступались перед нами. Я их понимала, он выглядел так, словно сметёт с пути всё, что не успеет убраться само.

— Спасибо, — тихонько поблагодарила.

Он метнул на меня быстрый взгляд.

— Скажи немедленно, если он подойдёт к тебе ближе, чем на пять метров.

Было очень сложно не заулыбаться. Я удержалась из последних сил. Марк просто вывернул меня наизнанку этим своим поступком, цапнул за сердце и не отпускал. Было так приятно чувствовать эту заботу и защиту. Словно взял на руки кто-то большой и сильный и бережно закрыл от всего мира.

Поскорее напялив шлем, чтобы не разнюниться на эмоциях, я прильнула к спине Марка. Фонари мелькали всё быстрее по мере того, как мы набирали скорость.

Чувства грозили переполнить, я то вспоминала, как он выскочил из толпы — услышал мои крики? — то его слова: «не подходи к моей девушке», то смущённую улыбку, когда он подарил мне букет.

Сегодня он вёл себя как идеальный принц. Ну — почти. Совсем идеальный не променял бы меня на возможность повыделываться в станте.

Я подозревала, что он делает это ради того, чтобы произвести на меня впечатление, но глупое сердце принимало всё за чистую монету — и плавилось, и млело, и откликалось. Я хотела бы вечно ехать вот так с ним, прижимаясь к тёплой спине, вдыхая запах бензина, кожи, выхлопных газов, чувствуя ветер всем телом, впитывая мощный рокот мотора. Впервые пожалела, что нужно надевать шлем: хотелось прижаться щекой к кожаной куртке, хотя бы на недолгое время притворившись перед самой собой, что мы с Марком действительно пара.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, и мы прибыли во двор его дома. Марк слез первым, стащил с головы шлем, а я, хоть тоже и сняла шлем, медлила вставать и перебирала розы, пытаясь хотя бы мысленно продлить поездку.

— Саша?

Услышать собственное имя из уст Марка было так непривычно, что я вскинула на него удивлённый взгляд. Он стоял вплотную и смотрел на меня сверху вниз со странным выражением на лице. Я хотела было спросить, что такое, но он протянул освобождённую от перчатки руку и погладил меня по щеке.

Моё тело отозвалось мгновенно: внутри сладко сжалось, щёки запылали горячим румянцем. Марк продолжал ласкать моё лицо большим пальцем, не сводя с меня взгляда. Потом его рука коснулась волос, пропустила между пальцами, легла на затылок.

А потом Марк нагнулся и поцеловал меня.

Я забыла, как дышать. Всё сплелось воедино: и его пальцы на моём затылке, и губы, изучающие мои губы, и грубоватый запах железа, табака и кожи, и обжигающее дыхание. Он целовал меня очень нежно и в то же время с прорывающейся нетерпеливой требовательностью. Я запрокинула голову, пальцы сжались на отворотах его кожаной куртки. Ещё… ещё немного этих жадных касаний губами, взаимного узнавания, нежности, от которой подпирает в горле. Ещё немного томительной дрожи внутри, сладких спазмов внизу живота, так туго схватывающих при каждом новом соприкосновении языков.

И тут в сознании пронеслись слова: «мотоциклистам все дают»

Меня как будто ножом ударили. Что я делаю? Купилась на мощный мотор? На крутой экип? На длинные ноги и сияющую улыбку? Ведь решила же не заводить с ним шашней, ведь знаю же, что добром это не кончится!

— Не трогай меня! — я забарахталась, отталкивая его. Отскочила сама. Уставилась на Марка с отчаянной ненавистью во взгляде. Как он мог?! Специально нашёл момент, когда я разомлела от поездки, размякла, чувствуя себя защищённой. — Ты же обещал, никаких приставаний!

Марк непонимающе нахмурился, а потом в его глазах мелькнула тень, губы сжались в твёрдую линию, желваки шевельнулись. Лицо стало холодным и отстранённым. Марк сунул руку в карман, вытащил ключи и кинул их мне.

— Иди домой, — бросил он сухо.

Я растерялась. Почему он кидает свои, забыл, что у меня есть дубликат? И куда он сам?

— А ты?

— Пойду покатаюсь, — он быстро надел шлем и, не поворачиваясь ко мне, перекинул ногу через сиденье. Мотоцикл взвыл, мигнула фара, и Марк выжал с места в карьер.

— Марк! — мой оклик он, наверное, даже не услышал.