Катастрофа. Спектакль

«Неделя прошла спокойно. Хотя мне и передавали, что Иван очень переживает наш разрыв, но кто об этом знал. Загатный ни с кем не делится. Он всегда меланхоличен и сдержан. А в воскресенье была комсомольская свадьба. Катерина из амбулатории вышла замуж за Дмитра из райкома комсомола. В амбулатории накрыли столы. Наши девчата собрались раньше — помочь. Я тоже пошла, в босоножках, потому что стерла ногу, а для «торжественной части» и танцев взяла туфли на высоких каблуках.

Все это предисловие, а что произошло на свадьбе, я и описать не могу: ни слов, ни духу не хватает. Загатный опьянел, в Тереховке его видели таким впервые. Играл на гитаре, пел чуть ли не блатные песни, которые очень не понравились начальству (вот тебе и квартира, и женитьба…). А вечером нашел в хирургическом кабинете — там для женщин зеркало поставили — мои туфли, целовал их прилюдно и проповедовал свои теории относительно любви. Умереть можно! Назавтра я неслась на работу как ошпаренная и из-за каждой занавески ловила на себе взгляды. Девчата божатся, что Иван в центре зала смотрелся очень эффектно и говорил красиво, искренне, все ему аплодировали. Он либо сумасшедший, либо действительно любит меня до умопомрачения. Таких страстей даже в книжках не встретишь».

Я лишь дополню нарисованную сцену несколькими штрихами. Об этом дне и вечере можно еще одну книгу написать, слово чести. Жаль, что тогда не было из области или из Киева ни одного корреспондента. Комсомольская свадьба вылилась в широкое районное мероприятие. Но сейчас писать об этом лишне, да и не актуально. Иван еще до начала свадьбы где-то выпил, не с печатником ли Шульгой? За столом держался как человек, который во что бы то ни стало решил напиться, ну его и разобрало. Никаких блатных песен я не слышал, напевал он популярные джазовые песенки; правда, председатель райисполкома, человек болезненный и желчный, заявил сгоряча, что на гитарах бренчат только мещане и стиляги. Я первый заметил отсутствие Ивана и пошел на розыски, предчувствуя недоброе. Кино уже кончилось, в фойе танцевали. Когда я переступил порог, аккордеон смолк, а Загатный возвышался над толпой с туфельками на вытянутых руках и ораторствовал. Я услыхал только конец речи. Ниже привожу ее:

— Да, я люблю ее… Я ее люблю. Вечная и банальная история. Если хотите знать, на этом держится мир. Я мог бы долго рассказывать вам о настоящей любви, но вы все равно будете смеяться. Вот вы, девушка, слыхали об Уолте Уитмене? А это был очень мудрый человек. «Первый встречный, если ты захочешь заговорить со мной, почему бы тебе не заговорить со мной?» Но если на улице я подойду к вам, к вам или к вам и попробую завести беседу, вы позовете милиционера…

Он еще раз поцеловал лакированные носочки женских туфелек, величественно повернулся и пошел к дверям под аплодисменты и смех присутствующих…