Категории и законы марксистско-ленинской диалектики и язык

– писал В.И. Ленин в рецензии на книгу Н.А. Рубакина «Среди книг» (3, с. 112). Даже любое восприятие, представление несет в себе явственные черты избирательной заинтересованности познающего субъекта, что выражается в определенном отношении, определенной оценке человеком окружающего мира и самого себя. Так эмоции и оценки становятся одним из компонентов отражения реальной действительности. Эмоциональное проникает во все сферы познавательной деятельности человека. Это отмечал в свое время Ш. Балли во «Французской стилистике», указывая, что

«наша мысль постоянно и непреднамеренно добавляет к малейшему восприятию элемент оценки. Конечно, эта тенденция, присущая нашей природе, отражается и в языке. Проявлением этой тенденции в речи и является экспрессивная доминанта» (6, с. 183).

Фундаментальным положением советского языкознания является трактовка языка как действительного сознания. При этом человеческое сознание как вторичное явление по отношению к материальному миру, отражаемому в мышлении, выступает как реально существующее только в своей языковой плоти. Поэтому язык не есть простое средство внешней фиксации сознания, а предназначен для глобального выражения всего содержания мышления. В связи с этим вполне обосновано предположение, что в языковой системе реальная действительность отражается в таких формах, которые соотносятся как с логическим, так и с чувственным (эмоциональным) познанием мира.

Как указывает Ф. Травничек, и оценка, и эмоции, и воля находят закономерное выражение в языковой системе как осознанные явления, как осознанные факты эмоциональных переживаний, оценок и т.п. – в такой же степени, как и прочие объекты, включаемые в сферу психической жизни человека (20). С этой мыслью Ф. Травничека перекликается точка зрения Г.В. Колшанского о том, что,

«говоря о предметном мире языкового содержания, безусловно, необходимо включать сюда и все объекты интроспекции (эмоции, психические состояния), поскольку они в этом случае также становятся объектом по отношению к познавательной деятельности» (13, с. 10).

Характер перечисленных объектов интроспекции накладывает специфический отпечаток на содержание языковых единиц, т.е. их идеальную сторону, которая имеет ту же природу, что и содержание обобщенного, абстрактного мышления. В гносеологическом смысле идеальная сторона языковых единиц – это образ тех предметов объективной действительности, с которыми она соотносится, указывает В.З. Панфилов в работе «Философские проблемы языкознания: гносеологические аспекты» (17, с. 79).

Поэтому она, во-первых, непроизвольна в отличие от материальной стороны языковых единиц, и, во-вторых, передает и те эмоции, чувства, психические состояния, которые возникают в связи с процессами познавательной деятельности человека (подтверждение этому положению мы найдем в трудах Л.С. Выготского (8, с. 14).

Как отмечает И.Р. Гальперин,