Категории и законы марксистско-ленинской диалектики и язык

5. Гайсина Р.М. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1981. – 195 с. – Библиогр.: с. 184 – 194.

6. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка: Синтаксис. – М.: Высш. шк., 1981. – 208 с. – Библиогр.: с. 208.

7. Левицкий Ю.А. Проблемы сочинения / Перм. гос. ун-т им. А.М. Горького. – Пермь: Перм. гос. ун-т, 1980. – 81 с.

8. Материалистическая диалектика: Законы и категории / Митин М.Б., Шептулин А.П., Ляхова Л.Н. и др.; Редкол.: Шептулин А.П. (отв. ред.) и др.; АН СССР. Ин-т философии, АН УзССР. Ин-т философии и права им. И.М. Муминова. – Ташкент: Фан, 1982. – 343 с.

9. Мельничук А.С. Понятие системы и структуры языка в свете диалектического материализма. – В кн.: Ленинизм и теоретические проблемы языкознания. М., 1970, с. 38 – 69.

10. Мещанинов И.И. Структура предложения / АН СССР. Науч. совет по теории сов. языкознания при Отд-нии лит. и яз. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963. – 104 с. – (Вопр. теории языкознания; Вып. 1).

11. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи / АН СССР. Отд-ние лит. и яз. – Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1978. – 387 с.

12. Мигирин В.Н. Марксистско-ленинская методология и лингвистика: Эвристич. и конструктив. возможности марксистско-ленинской методол. в языкознании. – Кишинев: Штиинца, 1974. – 138 с.

13. Отношение. – В кн.: Философский словарь. – 4-е изд. М., 1981, с. 268 – 269.

14. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания / АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1982. – 357 с. – (Пробл. марксистско-ленинского языкознания).

15. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания: Гносеол. аспекты / АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1977. – 287 с.

16. Райбекас А.Я. Вещь, свойство, отношение как философские категории. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 1977. – 242 с.

17. Романова Н.Л. О границах между сочинительными и подчинительными союзами: (На основе анализа понятий сочинения и подчинения). – В кн.: Аналитические средства связи в полипредикативных конструкциях. Новосибирск, 1980, с. 9 – 13.

18. Распопов И.П. Строение простого предложения в современном русском языке. – М.: Просвещение, 1970. – 191 с. – Библиогр.: с. 186 – 190.

19. Синтаксис словосполучення i простого речення: (Синтаксичнi категориii i звʼязки) / Редкол.: Жовтобрюх М.А. вiдп. ред.); АН УРСР. Ин-т мовознавства iм О.О. Потебнi. – Киïв: Наук. думка, 1975. – 222 с.

20. Философские основы зарубежных направлений в языкознании / Отв. ред. Панфилов В.З.; АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1977. – 294 с.

21. Чесноков П.В. О предикативности как свойстве предложения. – В кн.: Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л., 1975, с. 171 – 178.

Мирианашвили М.Г. Речевой ритм как одна из форм проявления диалектического процесса развития

Проблема ритма была предметом пристального внимания мыслителей и исследователей всех эпох. Она рассматривалась в концепциях и доктринах ученых со времен античности до настоящих дней.

Ритм всегда считался одним из универсальных принципов структурирования явления или объекта в различных формах движения материи. Необходимо отметить, что в исследованиях ученых разных эпох и направлений, посвященных изучению форм проявления ритмических закономерностей, наблюдаются разноречивые толкования природы ритма. На данном этапе состояния проблемы нам представляется своевременной дальнейшая разработка более обобщенного понятия о ритме на базе методологических основ марксистско-ленинской философии и знаний, накопленных в разных областях науки о ритме. Для достижения этой цели необходимо установление более тесных связей между теориями отдельных наук о ритме и соотнесение этих теорий с законами марксистской диалектики.

Существующие в окружающей действительности последовательные и повторяющиеся явления уже заставляли мыслителей древности воспринимать их как упорядоченные во времени и пространстве процессы (3, 8, 14, 33). В силу повторяемости и цикличности явлений в человеческом мышлении постепенно зарождались некоторые первоначальные представления о ритме, которые стали проявляться в синкретических действиях человека: триединство музыки, пения и пластических движений повседневно сопровождали человека в быту и служили отражением его жизненно важной производственно-практической деятельности (война, охота, рыбная ловля или повторение тех же действий в игровой форме – игры-танцы) (43, 44, 45). Упорядоченные чередования пластических движений в сопровождении пения уже выражали смутное представление о ритме, заложенное в человеке, как о закономерном процессе повторяющейся периодичности.