Катерина

Вернувшись в залу, Катя первым делом увидела дядю рядом с графом, Мокий Филиппович как мог, рассыпался в любезностях и прямо-таки светился от радости. Сара тоже наблюдала сию картину, тогда же посмотрела на девушку и произнесла:

– Удачи, Катерина. Она вам пригодится.

А когда девушка обернулась, экономки уже не было, будто в воздухе растаяла.

– Наконец-то, – Аксенов заметил свою племянницу и поспешил к ней. – А я уже потерять тебя успел, голубушка. Вот ведь, даже не предупредила, что уйдешь.

– Простите.

В этот момент зазвучал вальс.

– Не откажете в танце, сударыня? – подошел граф.

– Не откажу, – произнесла с явным недовольством, на что Блэр усмехнулся.

Двое устремились к остальным.

– Ваш дядюшка дал согласие на наш союз, – Элвин коснулся рукой ее спины.

– Как вы так можете? – Катя в свою очередь положила руку ему на плечо.

– Неужели я вам совсем не нравлюсь?

И они закружились в танце. Граф уверенно вел ее за собой. Хрупкая девушка чуть ли не летала, настолько искусен был кавалер.

– Вы привлекательны и … – она все никак не могла подобрать слов.

– Что же это, Катерина? Где ваша словоохотливость? Где бойкий нрав?

– Граф, я вам не пара. Совсем. Я не знатного происхождения, недостаточно образована и совсем неопытна.

– Ох, Катя, – расплылся в улыбке, но смотрел все еще свысока. – Я же не лошадь себе выбираю, чтобы она была чистокровных пород. А пробелы в науках не беда, их легко заполнить. Что до опыта, так он приходит с годами, как и седина.

– Прошу меня извинить, но я пытаюсь сказать, что не пойду за вас ни при каких обстоятельствах.

– Вот как, – сейчас улыбка сошла с его лица, взгляд потяжелел. – Боюсь, тут ваши желания или нежелания уже не играют какой-либо роли. Ваш дядюшка ответил за вас. Свадьба состоится через неделю. Ждать ни ему, ни мне не хочется.

– Выходит, вы все-таки выбираете. Пусть и не лошадь, даже хуже, вы выбираете себе вещь. Только я не предмет, я человек. И самое главное, я вас нисколько не люблю.

– О любви, при обсуждении брака, говорят меньше всего, дорогая моя Катерина. Она может родиться и это в лучшем случае, а может, и нет.

– Судя по вашим словам, я вам тоже не нравлюсь.

– Тут, видите ли, весьма необычный случай. Я влюблен в нечто, что таится в ваших глазах.

– Я не понимаю.

– И не пытайтесь, все равно не поймете.

Они продолжали танцевать, однако музыки Катя уже не слышала, как и не замечала окружающих, все ее внимание было приковано к графу.

– Завтра вы с мисс Митчел, моей экономкой, отправитесь в город, где закажете свадебное платье. Стоимость пусть вас не смущает.

Неожиданно Катя остановилась, с глаз будто спала пелена, разум просветлел.

– Нет.

Они стояли в центре залы, вокруг продолжали вальсировать пары. Блэр резко подтянул к себе девушку и посмотрел взглядом, от коего у Кати ноги подкосились, она немедля вспомнила ночной кошмар:

– Ты будешь моей женой, хочешь того или нет, – прошептал у самого уха. – А если вздумаешь сопротивляться, я покажу, каким чудовищем могу быть. И гнев мой обрушится на тех, кто тебе дорог, – а после секундного молчания добавил. – Так уж случилось, Катерина. Никто не виноват, что мы встретились. Поверь, я бы рад поступить иначе, но не могу в силу обстоятельств.

– Я ненавижу вас, – произнесла со слезами на глазах.

– Имеете право, сударыня.

И Блэр поспешил прочь. К этому времени музыка стихла, довольные и разгоряченные гости непрерывно кланялись друг другу в знак благодарности, а Катя так и стояла в центре залы. Это был первый бал в ее жизни, который завершился трагедией.

Глава 7

Катя сидела на диване в доме Киртановых, гладила дремлющую рядом кошку, и смотрела в никуда. Скоро за ней прибудет повозка с экономкой графа, а дальше Архангельск, ателье, где предстоит заказать свадебное платье.

Лидия Васильевна уже и не лезла к ней с расспросами, к чему бередить раны. Женщина только тяжело вздыхала, когда глядела на убитую горем девушку, а про себя проклинала и ругала последними словами Мокия Филипповича. Однако Марьяна в силу простоты своей, решила Катю растормошить, утешить хоть как-то, посему принесла ей горячего чаю и вареного сахару.

– Ну, что ж ты так убиваешься, миленькая, – подошла к Кате, обняла за плечи, а сил в Марьяне было много, да потянула вверх. Хрупкая девушка захотела бы, не смогла сопротивляться. – Идем за стол, попьем чайку… – так и потащила ее, чуть ли не волоком.

Тут и Киртанова подсуетилась, уселись они все за стол, зазвенели чашками и блюдцами. Кухарка наколола сахар крупными кусочками.

– Голубушка, – начала Марьяна, – поведай-ка нам о графе этом. Неужто так дурен собой?

– Нет, не дурен, – Катя взяла кусочек сахара, потом еще один и еще. Выложила из них квадратик на скатерти.

– Тогда, верно, возрасту почетного? Поговаривают же, мол, седина виски серебрит.

– Седины там самую малость. Граф статен и, по всей видимости, силен. А еще богат, умен, трудолюбив и притом невероятно суров, – пока говорила, выложила заместо квадрата круг.

– И суров скорее всего не просто так, – кухарка состроила хитрое лицо, глазки прищурила, губы поджала.

– Об чем это ты? – уставилась на нее Лидия Васильевна.