Катерина

Однако не успели звери и шагу сделать, как возник за их спинами некто, глаза его горели синим пламенем, кожа казалась не то белой, не то серой. Незнакомец в мгновение оказался между волками, ухватил каждого за загривок и вжал в землю так, что послышался звук ломающихся костей. Два огромных зверя повысовывали языки и обмякли. А незнакомец отряхнул руки, после зашагал в сторону девушки:

– Катерина, вставайте. Из этих псов шелудивых теперь только чучела набивать.

– Что? – услышала знакомый голос. – Граф?

– Я, сударыня. Позвольте, – подал ей руку и помог подняться.

– Кто вы? Кто ваша экономка? Кто они? – посмотрела на бездыханные тела.

– Слишком много вопросов. Катя? – привлек ее внимание.

Она перевела на него взгляд, бедняжка вся тряслась, на очаровательном лице краснели ссадины.

– Катя… – и глаза Блэра снова зажглись синим пламенем. – Вы ехали с мисс Митчел в Архангельск, чтобы заказать свадебное платье. Это так?

– Да, так, – ответила, завороженная синим сиянием.

– Вы заказали наряд?

– Да.

– А потом поехали обратно. Дорога была длинная, утомительная. Вы проспали большую часть пути, и вас привезли ко мне в имение, поскольку было уже глубоко за полночь. У меня Вы и заночевали. Все верно?

– Да…

– Прекрасно, а теперь вы медленно засыпаете под скрип кареты и топот лошадей. Вы слышите эти звуки?

– Слышу.

– Спите Катерина, спите…

И девушка отключилась. Блэр быстро подхватил ее на руки и уже через минуту они были рядом с каретой. Когда разобрался с Катей, поспешил за Сарой. Та продолжала лежать на промозглой земле, грудь часто вздымалась, кровь продолжала сочиться из ран.

– А теперь с вами, – Блэр взял огромного зверя на руки. – Мисс Митчел, вам поменьше бы сдобы есть. А то раздались не на шутку.

Глава 9

Катя проснулась в спальне залитой солнечным светом. Белоснежный тюль на огромном окне слегка колыхался от ветерка, что проникал в приоткрытую створу. Девушка села, какое-то время прислушивалась к себе, к ощущениям. Потом словно что-то вспомнила, и тревога уступила место обычному состоянию. Она спрыгнула с высокой кровати, ноги тут же утонули в мягком ковре. В комнате было уютно, тепло, в воздухе витали ароматы лаванды. Нежно-голубые обои в мелкий цветочек прекрасно смотрелись, как и лепнина на потолке, расписанном местами витиеватым узорам. Отдельного внимания заслуживала широкая кровать из светлых пород дерева с гродетуровым балдахинов в цвет обоев. Мебели здесь было в достатке, что уж говорить, и оттоманка в ногах кровати, и кофейный столик с парой стульев у окна, и будуар. Но главным достоянием был камин, облицованный белыми глазурованными изразцами. Сейчас в нем тлели угли.

Обойдя всю спальню, Катерина до конца вспомнила события вчерашнего вечера и ночи, точнее то, что ей велено было сохранить в памяти. Девушка остановилась напротив зеркала будуара, посмотрела на себя. На ней красовалась не привычная рубаха до пят, а странного вида пижама. Такой она еще не встречала – короткая свободная рубашка с кружевами на груди и спине, отчего просвечивало обнаженное тело и полупрозрачные панталоны. Вот только беда, Катя никак не могла вспомнить, как же она переоделась. Сама ли? Или помогла мисс Митчел?

Но от мыслей отвлекла дверь, коя удачно скрылась за ширмой. Катя осторожно почти крадучись подошла к ней, дернула за ручку и та без малейшего скрипа отворилась. Вот уж удивлению не было предела, девушка оказалась в ванной комнате. Тут была глубокая ванна из чугуна с золочеными ножками, выполненными в форме львиных лап, а еще ватерклозет и рядом с ним странное изобретение напоминающие клозет, но очевидно иного назначенья.

– Вы уже проснулись? – раздалось у Кати за спиной, отчего она подпрыгнула на месте.

– Я же не одета, – немедля прикрылась руками, ведь за ней стоял не кто иной, как сам граф. – Прошу вас, покиньте комнату.

– Через несколько дней мы станем законными супругами, к чему излишнее жеманство, – подошел еще ближе.

У Катерины сердце вмиг зашлось.

– Ваше Сиятельство, умоляю… мне крайне неловко.

Но Блэр не думал отступать, он подошел еще на несколько шагов и теперь дышал девушке в затылок, руки положил ей на плечи. Тогда у бедняжки задрожали колени.

– Катерина, скоро мы с вами разделим ложе. И вам бы уже перестать меня бояться, иначе все будет не так естественно, как мне бы того хотелось.

После его слов она развернулась и посмотрела в глаза с такой болью и горечью, что Блэр даже растерялся.

– Поймите, я не перестану вас бояться. И не начну любить, ибо вы вероломно вторглись в мою жизнь, воспользовались жадностью и корыстью дяди, попросту купили меня. Разве после этого возможны хоть какие-то добрые чувства? А сейчас вы снова толкуете о возобладании. Неужели вы настолько бессердечны?

– Вы правы, – коснулся ладонью ее лица, на котором все еще виднелись ссадины, – я бессердечен. Возможно, понимание сего обстоятельства упростит вам жизнь в этом доме.

И вновь он тонул в ее глазах, усиленно искал в них что-то, вспоминал и тонул…

– Одевайтесь и спускайтесь вниз. Завтрак уже ждет. А через два часа мой кучер доставит вас домой.