Катя

И поговорить с Валеркой ему надо. Надо, но как? И что из этого может выйти? Неужели он оставит семью? Так ведь и на сына может рассердиться… Как я про все раньше не подумала?! Я отталкивалась от того, что Борисов ЛЮБИТ Любу, а та, другая, лишь увлечение, затмение, но никак не серьезный шаг. А сейчас я прямо-таки растерялась. Что-то мысли мои меня куда-то не туда несут.

— Мама, — услышала я голос Сашеньки, — мы с Любой к Ванечке пойдем, ты не сердишься?

— Я с чего? Идите. Я тоже хотела, но чуть позже подойду.

— Люба, я сменю тебя часа через два, а ты домой сходи и поспи. — Это был уже Борисов.

Она не ответила, и они с Сашей вышли из кабинета.

Как только за ними закрылась дверь, я услышала голос Саши Борисова.

— Екатерина Семеновна, давайте быстро все обсудим, времени нет. У меня работы полно, а Любу надо сменить, отправить домой, дать ей отдохнуть, остаться с собой наедине, в конце концов, выплакаться. Я буду вам признателен, если вы побудите с ней. Ей нужно выговориться, но в данной ситуации точно не мне. Я рад, что приехал Саша. Вы и он — самые близкие ей люди.

— А ты? — я прервала его.

— Что — я? — он не понял.

— Кто ей теперь ты?

— Екатерина Семеновна, не сейчас…

— А когда?

— Когда мы все решим.

— Что решите, Саша? Неужели шлюха может затмить Любу?

— Так категорично?

— А как, если вами двумя пользовалась? Влюблена она в тебя была? Нет, она не знает, что такое любить. Правильно ее Валерка паучихой назвал. Но мне не тебя, мне мальчишку жалко, он-то любил… первый раз в жизни.

— Валера? Мой Валера?! — он сел в кресло, — он говорил, что она похожа… О Боже! Как он? Он говорил с вами?

— Говорил! Теперь твоя очередь говорить с сыном. Кто его понять должен, поддержать, слова найти, чтобы можно было жить дальше… Я пойду, Саша. А ты решай, чего и с кем ты хочешь.

— А вы не знаете, чего и с кем я хочу?

— Знаю. Было у меня сомнение, но недолго.

— Она простит?

— Нет. Я бы не простила. Только вот разлюбить тоже бы не смогла.

Я вышла из кабинета директора. Казалось, что все силы мои остались там. Голова болела. Я вернулась в свое отделение и попросила Аллочку измерить давление. А потом выпила горсть таблеток и легла у себя в кабинете. Силы покидали меня, а мне еще обход нужно сделать. Но я задремала.

Проснулась в полном недоумении. Где я, что? И вообще, на минутку показалось так спокойно… А потом опять все нахлынуло. Да лучше уж оперировать целый день, чем когда все навалилось. Так это на меня навалилось, а каково моей девочке!

Повернулась, а тут мой Сашенька.

— Проснулась, мама? Прости, я не хотел.

— Знаю, что не хотел, просто не спала две ночи, вот и сморило. Люба где?

— С сыном. Мама, она не уйдет, они там вдвоем. Вернее, втроем.

— Втроем — это хорошо.

— Я предлагал ей уехать, я хорошо зарабатываю, я мог бы содержать ее с детьми. Она сказала, что ее место здесь.

— Она права, сынок.

— Я буду искать варианты для Ваньки. А как же ее жизнь, ведь разбитую чашку…

Я не дала ему договорить.

— Сашенька, а помнишь, как уронил стакан со стола в детстве? Стакан был отца, и ты жутко испугался, прибежал ко мне, даже не глянув на осколки…

— Помню. Стакан каким-то чудом не разбился, и я так радовался. А отец говорил, что от проблемы нельзя убегать и прятаться, что ее надо встречать лицом к лицу, и тогда она может оказаться не такой уж и страшной.

— Так и тут: может, чашка и не разбилась вовсе. А они оба просто спрятались от проблемы. Потому и масштабы кажутся невероятными.

— Думаешь, они останутся вместе?

— Я не думаю, Сашенька, я знаю.

Я снова вспомнила тот потолок в ее комнате, который так заботливо красился в густой голубой цвет — цвет его глаз.

Нет, она останется с ним, я уверена. В нем не была уверена еще сегодня утром, но потом поняла, что и он не сдастся. А они оба личности, которые умеют побеждать, вот и проблему эту они сумеют победить, и выстоят только потому, что вместе.

Ночевать мы все отправились в квартиру Любы. Я приготовила поесть на пару дней. Все же я рассчитывала, что они будут хотя бы по очереди ночевать у себя дома, а быт я им как-нибудь обеспечу. Да и дети дома себя чувствуют лучше, каждый лег в свою кровать, по крайней мере.

Вот все поужинали, Сережа помыл посуду, Валера вытирал.

Мы оставались в кухне вчетвером, я, мой сын, Валера и Сережа.

Валеру опять потянуло поговорить, и он рассказал о себе и о ней все. Все, что мучило, о чем мечталось, все без утайки.

Если я уже что-то знала, то для Сашеньки и Сережи все услышанное было новостью.

А потом Валера спросил у моего сына о его личной жизни.

Ответ меня просто потряс. Оказывается Сашенька встречается с какой-то девушкой, и по его словам, она очень сильно напоминает ему сестру. Так вот, мало того, что она похожа на нее чисто внешне, он ищет в ней черты характера, схожие манеры, привычки. Он радовался этой схожести, и за это ее любил, ценил, старался видеть только это.