Катя и Крокодил. Глупая Шершилина, или Пропал дракон

Сейчас он описывал один очень неприятный случай с кенгуру, после которого у него (у Мамонтова, а не у кенгуру) остался след на ноге. Он написал «укуси…» и задумался. Он не знал, как правильно написать: «укусила» или «укусил»? Потом он вспомнил, как постыдно удирал от кенгуру, и засомневался: а стоит ли вообще это записывать? Кроме того, он совершенно не мог сосредоточиться: как только он задумывался, ему начинало казаться, что он опять летит на самолёте ТУ-124, — а всё потому, что вокруг него ходила его тётя Лиза и гудела пылесосом.

Алексей Иванович бросил работу и жалобно спросил:

— Тётя Лиза, милая, ну почему вы берётесь за пылесос именно тогда, когда я сажусь за машинку? Разве нельзя убирать в то время, когда вы посылаете меня за булкой?

Наступила тишина.

— Ах ты бессовестный! — сказала тётя Лиза, скрестив руки на груди. — Да если бы не я, ты сам и твоя машинка давно заросли бы плесенью и грибами!

— Спасибо вам за то, что я ещё не зарос плесенью, но я же, честное слово, работаю!

— А я, выходит, танцую, да? А когда заболела твоя цейлонская пучеглазая — кто ей давал слабительное? Ты или тётя Лиза? А в чьей сумке твои африканские хамелеоны воспитывались? А кто для твоей любимой рогатой твари за личинками бегает?

Тётя Лиза долго бы ещё говорила, но тут Мамонтов вскочил и сгрёб её в охапку.

— Тётя Лиза, конечно, вы благороднейшее, добрейшее и милейшее существо. Только знаете, почему Жюль Верн написал целых сорок томов?

— Ну?

— Потому что тогда не было пылесосов!

— А ну тебя! — и тётя Лиза опять включила пылесос.

Алексей Иванович вздохнул и вышел в другую комнату.

Там на полках и стенах стояли и висели удивительные вещи — память о далёких путешествиях: африканские маски, игрушки из Мексики, чучело райской птицы, невиданные бабочки. А теперь в коллекции появился настоящий австралийский бумеранг.

Алексей Иванович вышел на балкон. Там на столике был небольшой террариум, а в нём сидел пёстрый грустный тритон, похожий на маленького дракона.

Алексей Иванович постучал по стеклу. Тритон встал на хвост и поглядел на писателя круглыми глазами.

— Скучно тебе с нами, двуногими? А ещё говорят, будто ты тритон. Никакой ты не тритон, а мудрый дракон в одну сотую натуральной величины.

Тётя Лиза перестала гудеть и подошла к балкону. Мамонтов покосился на неё.

— Слушай, дракон, — сказал он тихо, — давай договоримся, я напишу про тебя сказку, а ты за это вырасти, задыши огнём и проглоти тётю Лизу вместе с пылесосом!

Делегаты стояли перед дверью, где действительно жил писатель и путешественник Мамонтов. Это было написано на дверной табличке. Затаив дыхание, они прислушивались. Из-за двери доносилось гудение.

— Слышишь? — прошептала Лида в восторге. — Там кто-то гудит.

— Не болтай, — сказал Миша.

Он тщательно стёр с брюк последние следы извёстки, поправил галстук и строго сказал:

— Помни, Шершилина, цветы вручишь, только когда я всё скажу и кивну тебе. А потом опять отступишь на своё место. Поняла?

— Поняла, — сказала Лида.

— Ну, смотри, Шершилина, чтоб без глупостей! — и он нажал кнопку звонка.

Гудение прекратилось. Щёлкнул ключ, дверь медленно начала открываться. На пороге стояла величественная тётя Лиза. Некоторое время она испытующе смотрела на Коробкина и Шершилину, а потом закрыла дверь.

— Это как же? — сказала Лида с обидой в голосе. — Нам, значит, уходить?

— Обижаться будешь дома. Стой и жди.

Дверь открылась опять. Тётя Лиза молча предложила им войти в переднюю и удалилась, оставив гостей в темноте. Только из узкой щели падал луч света на стенку.

Лида дёрнула Мишу за руку: со стены свирепо смотрела на них чёрная страшная голова с оскаленными зубами — древняя мексиканская маска.

— Что это? — Лида на всякий случай попятилась.

Миша нервно поправил галстук.

— Не ахай и не таращи глаза, а то он подумает, что ты совсем дура.

Вдруг они услышали:

— Куда вы их девали?

Дверь распахнулась, в переднюю ворвался свет, а вместе со светом — весёлый человек, Алексей Иванович.

— Вы чего тут в темноте? — Он схватил их за руки и втащил в комнату.

Это была сказочная комната! Невиданные птицы парили на нитках под потолком. Копья и стрелы сверкали на стенках. Удивительные человечки танцевали на полках. Делегаты замерли и только вертели головами, забыв про писателя и заготовленную речь.

Алексей Иванович смотрел на гостей, но уже их не видел. Он был чем-то озабочен, хмурился, будто решал в уме трудную задачу.

— Растяпа! — вдруг сказал он.

Делегаты испуганно посмотрели на него.

— Это же было на реке Дарлинг!

И устремился в кабинет, но вспомнил о гостях.

— Извините, я сейчас! — виновато сказал он, сунув им в руки стеклянный ящичек, где сверкали необычайные бабочки, и скрылся.

Тотчас в кабинете застрекотала машинка.

Миша многозначительно посмотрел на Лиду:

— Поняла, Шершилина? Сочиняет!

— Новые произведения… — благоговейно прошептала Лида.

Они на цыпочках отошли подальше от кабинета. Уселись на диванчике и стали рассматривать огромную лазурную бабочку.

Лида подумала: вот если бы ей такие крылья. И представила себе, как она влетает в класс на больших лазурных крыльях и все ахают!