Катя, жена бандитская

Ярослав все сразу понял. Изолятор большой, камер много, а его поместили вместе с Маратом. Зачем? В ОВД их везли в разных машинах и перед допросом не сводили, а тут вдруг такая милость. Слушать их менты собираются: может, в разговоре меж собой они проболтаются и этим помогут следствию. А как менты собираются их слушать? Или «жучки» в камере установлены, или «наседки» уже включились в работу. Активные такие «наседки» с деформированными физиономиями. С активной жизненной позицией. Не успел Марат заехать в «хату», как они принялись его прессовать. Тактика простая – сначала круто наехать, потом замириться, после чего в задушевных разговорах развязать язык. Ярослав ни разу не мотал срок, но под следствием приходилось бывать, знал он, как работают менты и сексоты… И сейчас идет работа – против него и Марата, а раз так, то нужно что-то делать. Марат, конечно, козел, но сейчас он ему не враг. Снова они в одной упряжке…

Он подошел к арестанту, с которого Марат не спускал глаз, и с ходу врубил ему кулаком под ухо. Марат не зевал, тут же набросился на второго.

Мужик с разбитой губой оказался крепким орешком, и Ярослав не смог вырубить его с одного удара. Он ударил второй раз, третий, но противник держался. Закрывался руками, отбрыкивался, но до серьезного сопротивления дело не дошло. И все-таки Ярославу пришлось здорово потрудиться, прежде чем арестант затих на полу. Вымотался он, зато оторвался. И Марат справился со своей жертвой. Обоих мужиков затолкали под шконку.

– И как нам теперь с этими в одной «хате» жить? – спросил Ярослав, с угрюмым задором глядя на Марата.

– Главное, жить, брат! – протянул тот согнутую в локте руку.

– Будем! – Ярослав шлепнул пальцами по его раскрытой ладони. Рукопожатие – это слишком. Они хоть и не враги, но не друзья. Так, товарищи по несчастью…

– Я не понял, за что нас закрыли? – спросил он, кивком головы глянув на шконку, под которой лежал мужик с разбитым в хлам лицом. И ладонь к уху поднес, давая понять, что камера на прослушке.

Марат кивнул в знак понимания и пнул ногой по голове, которая неосторожно высунулась из-под шконки.

– Да на Радькова я наехал. А ты под горячую руку попал. Я так понял, следак мне не поверил.

– В чем?

– А в том, что ты не при делах. Он спрашивал, я ответил. Не при делах ты. Я один был. Ну, пацаны на подхвате. Они ничего не знали, просто присутствовали…

– Ну да, и пацаны, – кивнул Ярослав.

И Кафтана он видел, и Старичка, бойцов из команды покойного Рауля. Где-то Марат откопал эти предметы не столь уж далекой старины.

– Ты не при делах, братан. А я всего лишь долг с Радика спросил. Ты же знаешь, он должен был нам.

– Знаю. И могу это подтвердить…

Ярослав смотрел на Марата, а обращался к ментам, которые могли слушать их. Да, он знал Радькова в прошлом и, если надо, расскажет, какая это сволочь.

– Потому что было, потому и можешь. А как подтвердить то, чего не было?.. Насчет Терема разговор был. Типа, мы его с тобой убили.

Ярослав озадаченно нахмурил брови. Похоже, менты начали большую игру – закрыли за вымогательство, которого не было, а подводят под статью за убийство. Терема ему еще никогда не предъявляли, а трех его людей пришить пытались. И убийство этих троих висело мертвым грузом, и расстрел Терема. Так бы все это и дальше висело, если бы Марат не полез к Радькову. Он всколыхнул старое болото, поднялись газы, выползли вурдалаки. Менты уцепились и уже пытаются вытягивать нить правды. И все сейчас зависит от них с Маратом – если они не оговорят друг друга, то все будет путем.

– Бред!

– Ну, это моя вина, – развел руками Марат. – Я намекнул Радькову, что это моя работа. А разговор в записи шел…

– Не было никакой работы. Не трогал ты Терема.

– Говорю же, намекнул, чисто шугануть мужика. Чтобы боялся.

– Ты не убивал Терема, у ментов не может быть доказательств.

– Нет у них доказательств.

– Тогда в чем проблема?

– Они на тебя бочку катили. Типа, ты трех ореховских положил… Ну, может, я поучаствовал… Но ты же знаешь, как дело было.

– Если кто-то поучаствовал, то не мы, – кивнул Ярослав.

– Нет у ментов ничего. И быть не может. Но Радика они мне пришьют, – вздохнул Марат. – Там железобетонно – разговор с угрозами, меченые бабки. Конкретно взяли. Но так я и не отрицаю. Виноват – отвечу.

– Дернул тебя черт, тебе что, денег не хватало?

– Долги отдавать нужно. И вообще… Это ты в бизнесе себя нашел, а я болтаюсь как не пришей… Если бы я знал, что Катя ко мне уйдет, я бы к Радькову не сунулся…

От возмущения у Ярослава завибрировали нервы, до хруста сжались кулаки. И зачем только Марат заговорил про Катю? Нормально же все было – понимание появилось, разговор заладился, но набежала волна и снесла этот хрупкий мост…

– А она ушла, – продолжал Марат, – потому что ты ей изменил…

– Я ей изменил. А как она об этом узнала?

– Если ты думаешь, что это я стукнул… – Марат возмущенно глянул на него. – Когда я тебя сдавал?

– Ну, Катя не мент.