Катины секреты. Интимный дневник о том, что волнует каждую

Глава 11 В которой утром он уходит навсегда

Однажды Слава ушёл с утра на работу и пропал почти на неделю. Первый день я игнорировала этот факт. На второй день написала какое-то сообщение и даже не получила ответа. На третий день у меня началась истерика. Ведь ВСЁ БЫЛО НОРМ, ничто не предвещало беды. Мы общались каждый день, проводили время, у нас был охуенный секс. Не получив ответа ещё на пару сообщений и звонков, я начала его закидывать истеричными сообщениями везде, где было можно и где нельзя. Мне просто сорвало крышу. Думаю, что, прочитав всё это, он был в шоке, потому что на протяжении нашего общения я никак не демонстрировала свой истеричный характер. Но знаете, мне было пофиг – нельзя просто брать и пропадать. Почему мужчины так поступают, ведь женщины на стену лезут с этой жестокой фигни? Ответ прост: они просто боятся. Чувствуют, что разговор предстоит тяжелый, что, скорее всего, будут слёзы, сопли, истерики. Зачем им это всё? Легче отключить телефон, спрятаться головой в песок и выбросить прошлое на помойку.

Люди расстаются, и это нормально. Умение хорошо заканчивать обычно остаётся за скобками науки о человеческих отношениях – мы все так сильно ориентированы на будущее, что негативный или просто завершённый опыт представляется чем-то, из чего нужно выпутаться как можно скорее.

Хотите узнать человека – расстаньтесь с ним. Встреча и честное объяснение – самый адекватный вариант.

Все эти отговорки про то, что «я просто не хотел сделать ещё больнее», – пф-ф, ну камон. Ты меня УЖЕ БРОСИЛ! Мне уже больно. Мне становится только хуже оттого, что ты обрываешь связи, как полный мудак. Единственный, кому легче в этой ситуации, так это тебе.

После моей кибератаки на все его соцсети Слава всё-таки объявился и написал, что внезапно сорвался в Таллин. Был вне зоны. «Я даже маме не отвечал», – попытался оправдаться он. О да!

Я могла бы принять это объяснение и спокойно жить дальше, но шестое чувство подсказывало мне, что что-то пошло не так, что он элементарно сливается. В дальнейшем он перестал мне писать, звонить, съезжал с тем, а спустя пару дней запостил фото из галереи современного искусства, и я сразу поняла, что это было свидание, хотя он соврал, что день рождения одного из друзей. (Я была знакома с его ребятами, и вероятность того, что они отправились смотреть картины в честь чьей-то днюхи, просто стремилась к нулю.) Дальше я без труда нашла её страницу в Instagram: девочка была действительно очень красивой, сладкой и чувственной. Она была красивее, чем я, младше, чем я.

Было больно. Я убеждала себя в том, что не очень-то и хотелось, а потом – что одно свидание ничего не значит (самообман). На выходных мы с друзьями поехали за город, я помню, как ходила по огромному ледяному озеру, залитому холодным светом февральского солнца, отпечатывала шаги в слое снега и чувствовала себя на границе историй. Как же хотелось вернуться в январь и остаться в нём и с ним!

В воскресенье я спросила прямо, что, чёрт возьми, происходит. Ответное сообщение долго не приходило. А когда пришло, у меня даже помутнело в глазах. «Я тут влюбился в другую девочку, типа с первого взгляда, сам в ахуе, как так вышло».

Бам. Это чувство внутри, когда узнаешь, что случилось что-то, что невозможно поправить, как будто внутри тебя сорвался и улетел с высоты многоэтажки лифт. Разрастающаяся пустота, недостаток воздуха.

Первая стадия – отрицание. Вторая стадия – гнев. Третья – торги… Наверно, внутри себя я уже пережила все эти этапы, потому что не чувствовала ничего, кроме боли, уныния и пустоты.

Кто был виноват в этой ситуации? По сути, никто. С одной стороны, никуда не деться от ощущения, что тебя просто использовали. С другой стороны, мозгом ты понимаешь, что сама подписалась на это: никто никому ничего не обещал, это была проблема исключительно твоих ожиданий. Я стараюсь в любой ситуации поставить себя на место другого человека и отпустить его с максимально открытым сердцем. Так я хотя бы чувствую, что оставляю свою планету в порядке. В этом и заключен, наверно, основной ресурс для восстановления.

Я помню, что я показала Славино сообщение подруге, она молча меня обняла и принялась успокаивать, потом пришли ребята, тоже обнимали меня, пока я плакала, пытались развеселить, говорили какую-то хуйню. Потом я пошла одна гулять по лесу, сначала повторяя про себя: «Я выкарабкаюсь», потом – в сотый раз перечитывая это его сообщение, сочиняя ему ответ. Письмо получилось длинное и пиздец трогательное, суть сводилась к тому, что я очень рада, что мы с ним встретились, ни о чём не жалею и желаю ему счастья в его новой любви. И ещё написала: «Так больно, просто пиздец».

А в ответ получила одно только слово «Прости…»