Каторга

– В этих краях жили твои предки, Ник, – вдруг произнес механик. – Они, насколько я знаю, сумели все ж таки сохранить свою самобытность.

– По счастью это им удалось сделать, – с удовольствием поддержал завязывающуюся беседу юноша. – Хотя в конце двадцать первого века казалось, что наступил закат русской нации. Сибирь была заселена плодящимися, как тараканы, китайцами, южные районы ассимилировали арабы, оставался лишь мало интересный для иноверцев север. Отсюда и началось возрождение русского народа.

– А что послужило толчком? – спросил Бартон, у которого имелась дочь, рожденная русской женщиной.

– Реставрация монархии, – сказал юноша, вглядываясь в даль.– Только у нас все оказалось ни как у других.

– В смысле? – в вопросе Билла явно чувствовалась заинтересованность.

– В Российской Империи престолонаследие переходит от одной венценосной фамилии к другой. Причем так повелось, что один государь венчается на трон под именем Дмитрий, а его приемник из другого рода уже точно будет Владимиром.

– Путано как-то! – не понял Бартон.

– Приведу пример. На данный момент империей правит Дмитрий Четвертый из рода Дмитриевых, значит следующим императором будет Владимир Пятый из рода Владимировых, а его, в свою очередь снова сменит Дмитрий, тоже Пятый по счету.

– Мда! Действительно немного странно! – подал голос Ченг. – Хотя суть остается та же – наследник с младых ногтей знает, что ему предстоит управлять великой державой и получает соответственную подготовку.

К вечеру вельбот достиг окончания своего водного маршрута. Большую часть пути осталась позади. Далее предстояло идти пешком. Ченг доложил Марго о начале движения по суше и тепло попрощался с Никитой, велев ему возвращаться на крейсер.

– Посматривай по сторонам, – предупредил Бартон. – Мне кривая протока не понравилась.

– А что там не так было? – поинтересовался Ник.

– К ней сквозь заросли тропинка идет и не одна.

– Может, звери на водопой ходят, – предположил Ченг.

– Может и звери, а может и люди. Так что – держи уши востро. … Извини, – наемник немного смутился, обратив внимание на изуродованное левое ухо молодого человека.

– Все нормально, – махнул рукой Ник.

На этом расстались. Наступающая ночь не смутила путешественников, резво зашагавших в сторону залива, где лежал дредноут чужих. Никита тоже не стал дожидаться утра и, проверив наличие топлива в баках вельбота, направил его в обратную сторону, держа курс по намеченным заранее ориентирам, которые загодя нанес на карту.

Кривой протоки молодой человек достиг, когда уже забрезжил рассвет. Памятуя о предупреждении Бартона, сбавил ход, осмотрелся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Как бы сейчас сгодился портативный сканер, оставшийся у Бартона. Но тут не до жиру. Лазутчикам тот сканер нужней.

На малой скорости Никита завел вельбот в узкий канал, соединяющий два лесных озера и, когда уже заплыл за поворот, увидел, что протока перегорожена поваленным деревом. Позади послышался шум – еще одно дерево упало поперек канала, закрывая путь к отступлению. Ник не стал дожидаться, что произойдет дальше и, быстро покинув свое место рулевого, перевалился за борт, полностью погрузившись в холодную воду протоки.

А в этот момент с обеих сторон канала раздвинулись кусты, и около дюжины вооруженных арбалетами людей открыли стрельбу по маленькой рубке, в которой несколькими секундами ранее восседал Ник. Стрелы пробили пластиковый подволок вельбота, будто картон, и не оставили бы лейтенанту ни малейшего шанса, задержись он в своем кресле еще хоть немного.

Заметив, что в вельботе никого нет, несколько нападавших спустились к воде, держа оружие наизготовку. Один коренастый бандит взбежал на поваленное дерево, лежащее поперек канала, и внимательно оглядел протоку, тщетно пытаясь что-то высмотреть в ее темной воде.

– Бросай бомбу, Кабан, – предложил стоящему на дереве человеку один из нападавших. – Если не завалим беглого, то уж оглушим обязательно.

– Ша, Гнус! – цыкнул коренастый.– Живым надобно фраера взять.

– На кой ляд он нам сдался? – не унимался бандит, названный Гнусом.

– Есть у меня к нему интерес – порасспросить о новом восточном поселении хочу,– хмуро ответил Кабан и обратился ко всей своей ватаге.– Чего хлебала разявили? Не стойте вы на месте как бараны. Пройдитесь вдоль канала, найдите мне этого фуфела.

Это были последние слова Кабана, произнесенные им в этом мире: как только его подручные разбрелись вдоль берегов канала, сидевший под стволом поваленного дерева Ник сбросил разбойника в протоку, резко дернув за голенище меховых унт. Фактор неожиданности сыграл свою роль. Неготовый к поединку в сковывающей холодом воде, бандит не сумел оказать должного сопротивления. Он умер быстро, не мучаясь: сильный удар ножом пробил широкую грудь Кабана и вошел точно в сердце.