Каторжник император. Беньовский

   — Дело не в сантиментах, дорогой Колеруа, а в практической целесообразности. Вам не доводилось бывать на Мадагаскаре, а я провёл среди малагасийцев немалый срок. Это народ малорослый. По физической силе и выносливости малагасиец намного уступает рослому чёрному африканцу.

   — Выходит, предпочтительнее закупать чернокожих?

   — Об этом я и толкую. Некоторые из вождей владеют африканскими невольниками. По сведениям, которыми я располагаю, на западном побережье острова проживает немало выходцев с материка. Так что не исключаю возможности приобретения прибыльного товара и непосредственно на Мадагаскаре. Если возникнет необходимость, совершим рейд и к африканскому берегу.

Пояснения Беньовского удовлетворили американцев. А Морис Август подытожил:

   — Наша первейшая задача, господа, распродать по приезде на Мадагаскар все наши товары. А там посмотрим, что предложат нам малагасийцы.

   — А что они могут нам предложить? — спросил один из англичан.

   — Многое, господа. Рис, кофейные зёрна, ценные породы древесины, изделия местных ювелиров, кожу крокодила.

   — Подумаешь, рис, дерево... Рабы — товар более прибыльный, — настаивал на своём Колеруа.

   — Одно другого не исключает. Доберёмся до цели нашего путешествия, ознакомимся с местным рынком и сделаем окончательный выбор.

   — Всё-таки рабы самый прибыльный товар, — упрямо твердил Колеруа.

Опять разгорелся яростный спор. Американцы выступали за работорговлю, англичане и французы проявляли осторожность и соглашались с Беньовским. Надо ознакомиться с местным рынком, посмотреть, что могут предложить малагасийцы, и взвесить все варианты.

Миновали мыс Доброй Надежды и взяли курс на северо-восток. После непродолжительного плавания по слегка штормившему Индийскому океану увидели на горизонте чёрную кромку берега Мадагаскара. «Неустрашимый» бросил якорь на рейде у мыса Святого Себастиана.

Здешняя природа мало напоминала ту буйную и пышную тропическую флору с её неизменными джунглями, какую Морис Август наблюдал на восточном побережье острова. У южной оконечности Мадагаскара расстилалась засушливая саванна со скудной растительностью, реки и ручьи в сухое время года пересыхали. На берегу на скудном пастбище паслось стадо горбатых зебу. Виднелось несколько небольших поселений. Обычные малагасийские лёгкие хижины с остроконечными кровлями из камыша мало отличались от тех, какие Беньовский наблюдал прежде на востоке острова. Люди на берегу, заметив корабль, приветливо махали руками.

Беньовский распорядился спустить две шлюпки и пригласил компаньонов посетить берег.

   — Не опасная затея? — осведомился Колеруа.

   — Нечего опасаться. Малагасийцы народ мирный, дружелюбный. Охрану всё же возьмём для солидности.

Когда обе шлюпки пристали к берегу и путники высадились, их окружила небольшая толпа малагасийцев, не показывавших ни малейшего чувства робости. Среди них были и ребятишки. Моложавый широколицый мужчина, угадав в Беньовском главного, заговорил с ним на местном диалекте.

   — Француз?

   — Нет, мы торговцы из разных стран. Приплыли торговать с вами. Ваши друзья. Понимаешь?

Выяснилось, что местные жители принадлежали к племени или народу антануси и их диалект значительно отличается от диалекта северо-восточных соседей бецилисарака, которым неплохо владел Морис Август. Поэтому на первых порах собеседники плохо понимали друг друга, но потом кое-как приспособились. Беньовский старался строить простые, короткие фразы, по нескольку раз повторял их и дополнял речь жестами.

   — Ты слышал что-нибудь об Ампансакабе? Ваши люди слышали об Ампансакабе?

   — Нет, белый господин. Ничего не слышал. Кто такой Ампансакабе?

   — Большой человек. Властелин острова.

   — У нас есть свой большой человек. Живёт он в большой деревне вон за тем холмом. Зовут его Ламбуин.

Беньовский понял, что речь идёт о каком-то местном вожде или князьке, живущем неподалёку.

   — И много селений подчиняется вашему Ламбуину?

   — Много, белый господин, ох как много.

   — Может быть, десять? — И Беньовский для ясности растопырил пальцы обеих рук.

   — Нет, больше.

   — Или десять и ещё раз десять?

   — Может быть, а может быть, и нет. Точно не знаю.

   — Тогда я попрошу тебя, парень...

   — Рад услужить господину.

   — Беги в деревню за холмом, где живёт твой большой господин Ламбуин. И передай ему: приплыли, мол, его друзья и приглашают в гости. Получит от нас хорошие подарки.

   — Рад бы, да не могу. Мой брат с утра пасёт скот и очень устал. Я должен его сменить.

   — А если получишь от меня подарок, побежишь?

   — Если это хороший подарок...

Беньовский протянул малагасийцу складной нож и пачку табаку.

   — Я побегу.

   — Постой. Среди людей Ламбуина нет никого из племени бецилисарака?

   — Как же, непременно есть. Это Ребеариверу, муж его дочери, торговец. Он пришёл с севера. У него своя лавка.

   — Пригласи и торговца. Понял?

   — Всё понял, мой господин.

Когда собеседник Беньовского удалился и небольшая толпа зевак рассеялась, Колеруа спросил Мориса Августа со скрытой издёвкой:

   — Где же восторженная встреча повелителя? Я что-то не заметил её.