Каторжник император. Беньовский

   — Обратите внимание, господа, каков запах! — восторженно говорил Морис Август. — Какие оттенки древесины! Какие вещицы сделают вам краснодеревщики! Какой можно настелить узорчатый паркет!

   — Много хлопот с этими деревяшками, — скептически сказал Пети. — Придётся открывать лесозаготовки. И к тому же здесь, в этой унылой местности, я что-то не вижу хороших деревьев.

   — Древесину нам поставят туземцы. Это уж не наша забота.

Опять разгорелся спор. Сторонники работорговли настаивали на своём и не заинтересовались ценной древесиной.

По просьбе Беньовского Ламбуин послал к северному соседу Буэни гонца, расторопного парня, с устным посланием: «Приплыли заморские купцы с разными товарами. Они хотели бы открыть торговлю и на землях любезного нашего брата и соседа Буэни. Для этой цели предводитель приплывших купцов хотел бы лично встретиться с тобой, братом Буэни, и сделаться твоим другом». Таково было содержание послания.

Гонец достиг после нескольких дней пути поселения, где обитал соседний вождь. Буэни ответил Ламбуину ответным посланием и выразил готовность встретиться с их предводителем. Более того, Буэни сообщил, что не хотел бы утруждать большого белого человека дальней дорогой и готов сам направиться к границам владений южного соседа, навстречу гостю.

Беньовский поставил в известность компаньонов о своём намерении встретиться с Буэни.

   — Два соседних вождя враждуют. В наших интересах их помирить, — сказал Морис Август компаньонам.

   — Какое нам дело до их вражды? — сказал с возмущением Колеруа. — У нас плохо идёт торговля. Об этом бы подумали, граф, а не развлекались визитами к туземным вождям.

   — Именно о торговле и пекусь, коллега. Сумеем наладить добрые отношения с Буэни — откроем на его землях филиал нашей фактории. Разве не ясно?

Не убедил Беньовский своих компаньонов. Слишком велико было их предубеждение против Мориса Августа, слишком накалились отношения между ними. Отправлялся Беньовский на встречу с Буэни, провожаемый хмурыми взглядами и недружелюбными репликами. Его сопровождала небольшая свита: неизменный Иван Уфтюжанинов, четверо вооружённых слуг-гессенцев и ещё пятеро стражников, также гессенцев, из компанейской охраны. Всего десять человек, не считая двух проводников из местных малагасийцев.

   — Не скучайте без меня, господа. Через пару дней вернёмся! — задорно крикнул Морис Август компаньонам, удаляясь.

Через некоторое время послышались отдалённые выстрелы. Стреляли где-то к северу от мыса Святого Себастиана. Уж не перестрелка ли это отряда Мориса Августа с людьми Буэни? Такой вопрос задавали друг другу компаньоны, оставшиеся на берегу. Они были растерянны и встревоженны.

   — Господа, мы рискуем столкнуться с враждебным племенем, — сказал Гратероль. — Как видно, племя вооружено огнестрельным оружием. Что мы сможем поделать, когда у нас осталось лишь несколько охранников?

   — А мы сами на что? — запальчиво возразил Колеруа. — Среди нас есть военные, вооружённые пистолетами. Примем бой.

   — И умрём геройски под пулями дикарей. Мы не знаем, сколько их, сколько у них оружия, каковы их намерения. Так стоит ли игра свеч?

   — Что вы предлагаете, Гратероль?

   — Немедленно покинуть побережье и возвратиться на корабль.

Большинство компаньонов поддержали его.

   — Не забывайте, что на берегу остаются товары, — пытался возражать Пети.

   — Не велика потеря. Стоит пожертвовать малым, чтобы не рисковать жизнью. Большая часть товаров находится в трюме «Неустрашимого».

Сняв стражу, охранявшую склад с товарами, компаньоны возвратились на корабль и принялись совещаться, как поступить дальше. Решили ожидать Беньовского в течение двух суток. Если же Морис Август по истечении этого срока не вернётся, считать его погибшим, сняться с якоря и идти к берегам португальского Мозамбика. Так и поступили.

Достигнув Мозамбика, компаньоны распродали оптом португальским купцам остатки товаров, а затем перессорились. Причиной ссоры послужила делёжка выручки и спор из-за цен на рабов. Некоторые англичане и французы вообще не хотели связываться с работорговлей и не одобряли поспешного бегства с Мадагаскара. Не придя к соглашению, акционеры компании продали корабль португальцам и разъехались по домам. Компания прекратила своё существование.

Уже покидая Мозамбик на попутном корабле, направлявшемся с партией рабов в один из южных портов Соединённых Штатов, кто-то из американских компаньонов спросил Колеруа, питавшего наиболее откровенную вражду к Морису Августу:

   — Вы верите, что граф действительно был признан малагасийцами властителем острова?

   — Абсолютная ложь.

   — Но как вы объясните эту впечатляющую демонстрацию серебряного медальона?

   — Очень просто объясняю. Эта бляха, возможно, и принадлежала когда-нибудь одному из прежних правителей Мадагаскара. Беньовский мог заполучить её как военный трофей или купить у какого-нибудь торговца. Малагасийцы поклонялись эмблеме загадочного короля, известного им по преданиям и легендам, а вовсе не графу, у которого вдруг оказалась в руках эта вещица. Кстати, я не уверен, что он настоящий граф.

Какова же была дальнейшая судьба Беньовского?