Катрены. Сонеты

Жалеть ей пало дышащих иначе,

Влачащихся в убожестве всегда.

При ней же, вдохновляющей на книги,

Рискнули бы дождаться молний вы,

Признав её воспитанницей Риги,

Не дочерью внушительной Москвы.

56

Напевное прельщает изощренье,

Прельщает иногда сильней всего,

Но слаще вслед орлиное паренье,

Высокая раскованность его.

Что пение, что горло птицы ранней,

Где крылья беспримерно хороши?

Крылатое безмолвие желанней

Звучания посредственной души.

Давая клясть орла родной цевнице,

Невольную любовь ему дарю:

По нраву быть – угодно певчей птице,

Не хочется – пернатому царю.

57

Напомнив о себе соседке встречной,

Полезным обнаружился сполна.

На выводах о жизни бессердечной

Смеялась, а не гневалась она.

Любезничая вроде театрала,

Не раз он оборачивался к ней.

С улыбкой на него она взирала —

Чудак и призадумался поздней.

Что люб он ей, мерещилось и прежде,

Но к ней не подбирался никогда

Вовсю сопротивлявшийся надежде,

Терявшийся пред яркостью труда.

58

Не с ней деля соседство, как обычно,

Но к ней дыша по-прежнему теплом,

О чём-то говорил он ей привычно,

Поблизости сидящей за столом.

Обидно отвечала дорогая,

Таила выражения лица,

Нимало с ним общаться не желая,

Словам его переча без конца.

Когда же, вопреки раздорам устным,

Устроились они наедине,

Его она кормила чем-то вкусным,

Улыбчиво воркуя в тишине.

59

Речам её нисколько не мешала

Какая-то скупая хрипотца,

А вежливость их очень украшала,

Врезая впечатление в сердца.

Подчас упорно в сторону смотрели

Те светлые глаза с их остротой,

В присутствии простого пустомели

Холодной обладая красотой.

Волшебниц искони повсюду много,

В общении чуждающихся льда,

А та, в которой всё мерцало строго,

Казалась исключительной всегда.

60

Коль скоро чувство нежности лукавой

Нескромным означается чудно,

Безвкусием и действенной отравой

Становится безудержно оно.

Не высшей целью, ценностью подводной

Себя, любовь, осмысленно таи,

Счастливой мысля быть и благородной

Во мнениях, искусстве, бытии.

На зрелищные свойства не надейся,

Подвластных еле ведомо пронзай,

Вдали подобно призраку виднейся,

Поблизости туманом исчезай.

61

В речах она сойти благоволила

На бред, ошеломляющий с лихвой.

О дикости спокойно говорила,

Как будто о реальности живой.

Помыслил он уйти без канители,

Но шагом удивил её таким.

Уныло поднялась она с постели

И в общий коридор ушла за ним.

Удержанный серьёзно опасался,

Что голой так и в мир уйдёт она.

А женщина, прося, чтоб он остался,

Неволила посулами вина.

62

Безмолвие дышало непреложно

Порой не только первому письму —

На третьей почте было невозможно

Характер обнаруживать ему.

Писал ещё немного строк ей милых,

Ища расстаться волею Творца

Со странной жизнью призраков унылых,

Обид и трений полной без конца.

Пером обременялся принуждённо

Для терпящей терзание своё.

Казалось ей, что клясть её – резонно,

Далёкий же, скорей, любил её.

63

Всегда красы немало проходило,

Тревожа сон огня в его крови,

Знакомство же с одной не находило

Возможности лишать её любви.

Ничто в глаза как будто не бросалось

Из облика такого образца,

А нежное лицо не забывалось

И за душу хватало без конца.

По прелести лица бывало видно,

Что с ним она вовеки никому

Ранения не сделает обидно,

Тем более не даст уйти во тьму.

64

Не свойственно лишь ей держаться жалоб,

Известных от изрядной части фей.

Душа лишь ей подобных обожала б,

А близко не найти подобных ей.

Запросами смиришься безотчётно,

Фатальную красавицу любя,

Согласие на всё найдёшь охотно,

Что можно лишь иметь ей для тебя.

Сердца благих ей только чуть отрадны:

Приходится дарить им и своё,

Провидя то, что крайне беспощадны

Последствия для любящих её.

65

Порой покинуть истина готова

Сожитие приемлющего с ней,

Поздней чтоб оценил он её снова,

Раскаялся в измене чтоб острей.

Поклонник обладает ею чудно,

Ревниво обладает им она.

Пожизненно владеть, однако, трудно —

Кому такая власть уделена?

Терзающийся грубостью безбожной

Прельщается химерами скорей,

Бежит от жизни подлинно возможной,

От брачной жизни с истиной своей.

66

Давалась ей во сласть его опека,

А женщина скрывалась от него,

Как призрак от живого человека,

С ним общего не видя ничего.

Потом, узрев ясней своё болото,

Помыслила вернуть его к себе,

К идее для неё пойти на что-то,

Чтоб опиума дать ей по мольбе.

Признав её, однако, над могилой,

Признав её погибшую красу,

Молчком он отвернулся сам от милой,

Доверился лихому колесу.

67

Лавируя, не к тем она попала,

Кто нежится в обмане без конца,

А к ищущим от самого начала

Признаний достоверных у лжеца.

Не многих обретавшихся бескрыло

Морочили словесные ручьи,

Но дева забывала то, что было,

Наслаивая выдумки свои.

Известности не ведала б едва ли,

Да сгрёб её болезненный застой,

Когда плачевно пряди ниспадали,

И крестик извлекался золотой.

68

Пробор его томя прикосновеньем,

Имела речь о смысле гребешка.

Подстриженный внимал ей с удивленьем

И силился понять её слегка.

Пришлось узнать ей слабости людские

Иль исподволь уведомить его,

Что более за выходки мужские

Не сердятся на друга своего?

Лишась алчбы, владеющей царями,

В угодниках увидев идеал,

Её шаги не тщетно за дверями

Из множества других он отличал!

69

Одно плечо таится благочестно

Кудрями с их особенной длиной,

Другое обнажается прелестно

Сползающей для друга пеленой.