Катрин Денев. Красавица навсегда

Варнье, считавшийся тогда еще молодым режиссером, вспоминает, как он нервничал и как именно Катрин разрешила кризисную ситуацию: «Режис, – сказала она мне, – не будем спешить. Хотя я вас мало знаю, но все-таки достаточно. Мы работаем уже несколько недель, понимаем друг друга, делаем хорошее дело, я очень довольна. Но тут почему-то ничего не получается. Надо поговорить». Я ей ответил: «Катрин, я сам написал эту сцену, я мечтал ее снять и вот не ощущаю ее вкуса». Она: «Поработаем. Хотите, перепишем диалоги?» Потом сказала съемочной группе: «Можете вернуться». Они все поняли. Какой класс! Катрин подключила к работе над диалогами Жана Янна, и дело пошло. Она сумела найти выход, ибо обладала большим съемочным опытом, чем я. И большей гуманностью тоже».

Денев научилась у Деми и у Трюффо понимать, поощрять, ценить и прощать актера, зная его повышенную ранимость. И всегда откровенно обсуждать те проблемы, что неизбежно возникают в работе. С годами она стала великим дипломатом: это качество ей сполна пригодилось и когда пришлось сниматься в «Индокитае», и когда она боролась за «Оскар» для него, и позднее, когда к столетию кинематографа была назначена послом ЮНЕСКО по реставрации киноклассики.

Не обладая талантом Трюффо, Варнье глубоко прочувствовал ее образ, запечатленный его предшественниками. Работая над «Индокитаем» вместе с Луи Гарделем (автором «Форта Саган»), он пересмотрел все фильмы с ее участием и сфокусировал в Элиане главные черты этого образа.

Варнье больше так и не достиг однажды взятых высот. Его следующая картина «Французская женщина», при всей схожести мотивов эпохи (колониальные войны, авантюризм, меняющаяся роль женщины) совершенно иная по структуре. Это не роман, а мело-монофильм, где вся драматургия подчинена любовным перипетиям в жизни Жанны; к ее персоне приклеены куски «фона», вырезанного из Большой Истории. Скороговорка времен и мест действия (начало Второй мировой войны, оккупированный Берлин, Нанси, Сирия и маячащий за кадром все тот же Индокитай) мельчит историю и делает ее даже несколько карикатурной. Жанна без конца изменяет мужу, становясь для своего мещанского окружения живым воплощением греха. А Луи вечно пребывает в военных походах и миссиях, олицетворяя патриотические ценности, среди которых не только чувство офицерского долга, но также нежность и искренность, верность и надежность провинциального француза. В финале происходит мелодраматический разрыв аорты: Жанна едва не забивает Луи до смерти булыжником, а спустя несколько лет умирает от удушья, прочтя в газете сообщение о смерти бывшего возлюбленного.

Исполнители главных ролей – Эмманюель Беар и Даниэль Отей – в ту пору супружеская пара – наполняют фильм истинным чувством, так что режиссеру даже не требовалось подтверждений того, что Жанна – на самом деле его мать, тайну которой он ненароком узнал. И тем не менее мелодраматические чрезмерности, из разряда тех, что позволял себе Трюффо, в данном случае не облагорожены режиссерским стилем. Невольно напрашивается сравнение с «Жюлем и Джимом» – архетипом судьбы «французской женщины», мечущейся между двумя возлюбленными. К тому же если здесь тоже один француз, а другой немец.

Если бы Варнье был великим режиссером, он бы нашел ход, чтобы представить банальнейший любовный треугольник кривым зеркалом времени. «Французская женщина» осталась осколком этого зеркала. Она недостаточно масштабна, чтобы отразить некую глобальную реальность. И она недостаточно истончена, чтобы вобрать рассеянную в воздухе «пыль эпохи». Некоторые даже сочли фильм оскорбительным: французская женщина выведена как шлюха. Хотя название фильма в оригинале звучит не столь обязывающе и обобщенно – скорее как «Одна француженка». Тем не менее картина, кисло принятая во Франции, имела неплохой прокат за ее пределами и получила сразу три приза Московского фестиваля.

Даже противники фильма не могли отрицать важную функцию, можно даже сказать, миссию, которую Варнье унаследовал у Трюффо. Это – патронаж французских актрис. Эмманюель Беар – одна из самых прелестных киногероинь сегодняшнего дня, изумительная модель для большого художника. Но великих режиссеров почти не осталось, и все французские актрисы жалуются, что больше нет на них ролей, где они могли бы раскрыть свои лучшие качества. Варнье остается одним из считанных режиссеров, бескорыстно увлеченных женским характером. У него мечтает сняться любая французская актриса – от суперзвезды до старлетки. А он больше всего любит работать в экзотических странах.