Катрин Денев. Красавица навсегда

Это была бы обычная мелодрама, если бы не Дорлеак и не Трюффо. Они встретились в 1962 году – и тоже во время командировки: группа французских кинематографистов была приглашена в Израиль. Ситуация как в «Нежной коже»: хотя Трюффо только что развелся, его экс-супруга Мадлен Моргенштерн надеется его вернуть и ненавидит его новых подруг. Франсуа и Франсуазу сближает не только имя, но и любовь к книгам, которыми они обмениваются.

Франсуаза вовсю делает карьеру: вчерашняя манекенщица Диора, сегодня она едет в Бразилию сниматься с Бельмондо в «Человеке из Рио», завтра ее ждет роль у Трюффо, который, естественно, в нее влюблен и пишет ей письма, намеренно делая ошибку в ее имени, которое теперь звучит как «Фрамбуаза», то есть «Малина».

Конечно, в «Нежной коже» Дорлеак не играет себя, а Трюффо не описывает их отношения. Фабулу он построил на другом своем, уже завершившемся романе, но, бесспорно, одушевляет эту фабулу новое чувство. Его alter ego, интеллектуала с нежной кожей, играет Жан Дезайи, которого Трюффо явно недолюбливает. И пользуется взаимностью: типичный случай ревнивых и недоверчивых отношений режиссера, влюбленного в свою актрису, и актера, которому поручено быть «исполняющим обязанности» – то есть играть влюбленность от имени и по поручению.

И все равно фильм получается прекрасным. Дорлеак, стоящая на трапе самолета в твидовом костюме, на тоненьких шпильках и в раздуваемом ветром шелковом платочке, воплощает обаяние и загадку Новой Волны. Каждый кадр этого черно-белого фильма – само изящество, которого кинематограф после 60-х годов уже никогда не сможет достичь. Нежность кожи и хрупкость человеческой материи говорят о том, как трудно и практически невозможно сохранить равновесие чувств, избежать ошибок и обид. Вместе с ушедшей Николь-Дорлеак спец по Бальзаку теряет все, и расставание с жизнью после этого совсем не страшно. Поэтому фильм грустен, но не трагичен: худшее уже произошло.

«Нежная кожа» выходит в Канне одновременно с «Шербурскими зонтиками», и на первый взгляд необъяснимый провал Трюффо очевиден рядом с триумфом Деми. Хотя ни один фильм не лучше и не хуже другого: они просто разные, как разные Дорлеак и Денев. Но их столкновение – фильмов и актрис – обозначило кризис Новой Волны и переоценку ее ценностей. В этой обновленной системе ценностей оказывается более уместна Денев с ее классическим «монолитным» типом, чем Дорлеак с ее нервной изменчивостью.

Критик Карина Добротворская проанализировала «Нежную кожу» с этой точки зрения и нашла в ней скрытый внутренний сюжет. Профессор влюблен в стюардессу так же, как Трюффо влюблен в стилистику Новой Волны. Старую «волну» символизирует жена героя с ее статуарной пластикой и неисправимой основательностью во всем – от секса до мести. Вывод делается неожиданный: «В определенном смысле Франсуаза Дорлеак была на экране «нововолновой» возлюбленной, а Катрин Денев – «староволновой» женой».

Нет, Денев не играла в «Нежной коже». Она только иногда приходила на съемки поддержать сестру, а сама доживала последние дни с Вадимом и была увлечена работой с Деми. Но Трюффо не мог ее не заметить. «Нежная кожа» вышла в 1964-м. Ценивший талант Франсуазы, Трюффо пророчил ей большое будущее и обещал снимать ее каждые шесть лет, в шутку назначив ей свидания в 1970, 1976 и 1982 году. На этой цифре он остановился. Трюффо уйдет из жизни в 1984-м, Дорлеак погибнет совсем скоро, в 1967-м. Вместо нее на свидания придет другая мадемуазель Дорлеак – Катрин Денев. Придет в почти назначенные часы. Она сыграет в фильмах Трюффо «Сирена с «Миссисипи» (1969) и «Последнее метро» (1980). Первый еще можно отнести к рецидивам Новой Волны, второй – это просто классика.

История с «заменой» в жизни Трюффо Франсуазы Дорлеак на Катрин Денев вызывает в воображении детективы-гиньоли с убийцей-судьбой, но также прустовскую теорию о случайной необязательности объекта любви, которая, будучи метафизической субстанцией, находит себе первую попавшуюся физическую оболочку. Экстраполируем «просто любовь» на любовь «творческую». Пигмалионовский импульс настолько силен, что, кажется, способен вылепить желанную Галатею из кого угодно. Впрочем, история кино опровергает красивое и грустное рассуждение Марселя Пруста. Приходится удивляться, насколько неотвратимо творца ведет к его музе то, что впору назвать роком. Но теория относительности верна в том смысле, что трудно сказать, кто кого сильнее вдохновляет – муза художника или наоборот.