Катынь. Ложь, ставшая историей

Из показаний К. Н. Зубкова, 1908 г. р., судмедэксперта города Смоленска, врача-патологоанатома:

«Лежащие около ям на земле трупы были частично раздеты, без шинелей, в гимнастёрках, брюках и в обуви. Одежда трупов, особенно шинели, сапоги и ремни, была довольно хорошо сохранившейся, и даже местами серо-зелёный цвет шинели был отчётливым. В отдельных случаях сапоги, голенища которых были в виде лакированных, сохранили свой блеск. Металлические части одежды, пряжки ремней, пуговицы, крючки, шипы на ботинках, котелки и прочее имели не резко выраженную ржавчину и в некоторых случаях местами сохраняли блеск металла.

Верёвки, которыми были связаны руки, сохранились хорошо, были витые, светло-жёлтого цвета. Распустившийся конец одной из таких верёвок давал повод считать, что верёвка сделана из бумаги, по-видимому, немецкого происхождения, так как бумажные верёвки в Советском Союзе не делаются.

Ткани тела трупов, доступные осмотру, лица, шеи, рук имели преимущественно грязно-зеленоватый цвет, в отдельных случаях грязно-коричневый, но полного разрушения тканей гниением не было. В отдельных случаях был видны обнажённые сухожилия белесоватого цвета в части мышц. В ряде случаев в головах трупов в области затылка или лба были видны круглые отверстия, сходные с отверстиями пулевых ран и в тех случаях гниение тканей головы было выражено сильнее.

Во время моего пребывания на раскопках на дне большой ямы работали люди по разборке и извлечению трупов. Для этого они применяли лопаты или другие инструменты, а также брали трупы руками, перетаскивая их за руки, за ноги и одежду с места на место. Притом они действовали довольно грубо и решительно, но ни в одном случае не приходилось наблюдать, чтобы трупы распадались или отрывались их отдельные части, это указывало на сохранность и прочность тканей тела и одежды. Учитывая всё вышеизложенное, я пришёл к выводу, что давность пребывания трупов в земле не три года, как то утверждали немцы, а значительно меньше. Зная, что в массовых могилах гниение протекает быстрее, чем в одиночных, и тем более без гробов, что одежда и металлические части в таких случаях тоже менее устойчивы и сопоставляя „выставленный“ немцами срок давности события три года с тем, что удалось обнаружить на месте раскопок, я пришёл к выводу, что массовый расстрел был произведён около полутора лет тому назад и может относиться к периоду осени 1941 года или весны 1942 года.

В результате посещения раскопок я укрепил моё убеждение, что совершённое массовое злодеяние — дело рук немцев».