Катынь. Ложь, ставшая историей

«В одном из выпусков моего журнала „История обо всём“ я привёл статью Катерины Девилье „Что я знаю про Катынь“… Необычная судьба: юная француженка накануне войны оказалась вместе с родителями в Польше, а потом поступила на службу в Красную Армию в чине лейтенанта. Ей принадлежит первенство в расследовании катынских захоронений. Об этом она рассказывает в статье. В ней содержатся небезынтересные детали, которые, возможно, способны изменить некоторые, слишком поспешно сделанные выводы…

В апреле 1941 года Катерина Девилье была во Львове. Она узнала, что студенты, заключённые в Брест-Литовской крепости, будут освобождены. В этой же крепости с ноября 1939 года находился её дядя, и никто ничего не знал о его судьбе. Она разыскала студентов, чтобы что-нибудь разузнать относительно дяди. Увы, о нём они ничего не слышали. В качестве слабой компенсации они рассказали ей о своём товарище по камере, Збигневе Богусском.

Катерина была ошеломлена. Збигнев Богусский! Друг детства! Он служил в польской армии и попал в советский плен в сентябре 1939 года. Его отправили в лагерь польских военнопленных офицеров в Козельск, он бежал, но был пойман и во второй раз попал уже в Брест-Литовскую крепость. Львовские студенты встретили его там в апреле 1941-го. Он рассказывал им „массу пустяков, — пишет Катерина, — вспоминая своё детство и школу, пляж в Сопоте, старую каргу, которая не позволяла воровать конфеты, водяные бомбы…“ Неопровержимый вывод: „Несмотря на плохое обращение и частое пребывание в карцере, Збигнев, безусловно, был ещё жив в апреле 1941 года“»…

После начала войны Катерина попала на фронт, была ранена, снова воевала… Затем (судя по всему, в 1944 году) она сопровождала делегацию от 1-й польской армии, отправлявшуюся в Катынь.