Катынь. Современная история вопроса

Достаточно сказать, что по данным Санитарного департамента Минвоендела Польши в лагерях Брест-Литовска на 13 сентября 1919 г. находилось 953 больных и 7000 здоровых пленных (Красноармейцы. С. 77). На самом деле уполномоченные МККК, на основе официальной статистики о заболеваемости и смертности в лагерях Брест-Литовска установили, что в период с 7 сентября по 7 октября 1919 г., больных было 2973 человека (71,4%), что на две тысячи больше данных Санитарного департамента. Количество здоровых пленных в лагере составляло в тот период всего 4 165 чел., т. е. почти на 3 тысячи меньше , нежели данные Санитарного департамента (Красноармейцы… С. 91).

Однако вопиющие неточности польского учета мало волнуют З.Карпуса и В.Резмера. Документальные свидетельства, противоречащие их версии, они просто не желают замечать. Таких документов и материалов в сборнике «Красноармейцы в польском плену…» содержится немало, но они так и не удостоились внимания уважаемых профессоров. Об этом мы говорили выше.

Зато в предисловии З.Карпуса нашлось место для воспоминаний посла Великобритании в Германии Э.В. д’Абернона, находившегося в Варшаве с 25 июля по 25 августа 1920 г., который пишет: «…Варшава, 23 августа 1920 г… Я решил лично убедиться в каких условиях живут русские военнопленные, и из того, что видел, могу сказать, что отношение к пленным совершенно удовлетворительное. Я не заметил никаких следов издевательств над беззащитными. Поляки скорее считают пленных несчастными жертвами, чем ненавистными врагами. Я видел, как их здорово и хорошо кормят…» (Красноармейцы… С. 23).

О том, как в действительности кормили русских пленных, расскажем ниже. В данном случае позиция польских профессоров вновь граничит с подлогом , когда желаемое стремятся выдать за действительное.

В своем стремлении приукрасить ситуацию в лагерях не отставали от Э.В.д’Абернона многие проверяющие из различных польских инспекций. Так, начальник I департамента Минвоендел Польши Ю. Рыбак 12 октября 1919 г. докладывал в Главное интендантство Верховного командования ВП о ситуации в лагере Стшалково. Он рапортовал: «Что касается сегодняшнего положения в Стшалково, то его наилучшей иллюстрацией является рапорт инспектората о проверке этого лагеря, состоявшейся 24 сентября 1919 г.: «Лагерь во всех отношениях образцовый…благодаря энергии и необыкновенной заботе о лагере его начальника капитана Вагнера. Питание пленных хорошее… пленные моются очень часто, потому что командир лагеря капитан Вагнер, оборудовал дополнительные бани» (Красноармейцы… С. 86).

Буквально через две недели после подобных похвал капитан Вагнер за злоупотребление служебным положением был отдан под суд. Новый начальник лагеря полковник Кевнарский, приступивший к обязанностям в ноябре 1919 г., оценил состояние лагеря как «очень запущенное» (Красноармейцы… С 110). Очевидно, что доклады польского инспектората и других должностных лиц не всегда были объективны.

Начальник Верховного военного контроля Минвоендел Польши генерал-поручик Ян Ромер в своем отчете от 16 декабря 1920 г о результатах проверки лагеря пленных в Тухоли отмечал, что в лагере «…на пищевом довольствии в среднем 6.000, количество больных по причине значительного числа инфекционных болезней (идет) вверх 2.000, средний уровень смертности в день – 10 человек)…» (Красноармейцы… С. 454).

Начальнику Верховного военного контроля не мешало бы знать, что при заболеваемости в 2000 чел. смертность зимой 1920/21 г. в польских лагерях для военнопленных была несравненно выше. Об этом свидетельствуют документы сборника «Красноармейцы в польском плену в 1919 – 1922 гг.». Например, в лагере Стшалково при заболеваемости в 2.200 больных официальная смертность достигала 50 человек в день. В середине ноября она составила уже 70—90 человек в день (Красноармейцы… С. 361, 388.).

Представители американского Союза Христианской молодежи еще в октябре 1920 г. отмечали, что в Тухольском лагере «состояние лазарета еще хуже, чем в Стшалково» (Красноармейцы… С. 344). Поэтому нет сомнений в том, что смертность в Тухольском лазарете в декабре 1920 г. была значительно выше 10 чел. в сутки и, что генерал Ромер стал жертвой «точной» лагерной отчетности, о которой мы уже говорили.