Катынь. Современная история вопроса

Отношение к русским и советским в 1919—1922 гг. в Польше было неприкрыто враждебное. Даже члены Российско-Украинской делегации (РУД) по репатриации пленных в Варшаве систематически подвергались оскорблениям. В телеграмме председателя РУД Е.Игнатова наркому Г.Чичерину от 3 мая 1921 г. о пребывании делегации в Варшаве и отношении к ним польского общества и польской прессы. «Отношение…в значительной мере враждебное и недопустимое даже с точки зрения буржуазных международных отношений и правил приличия» (Красноармейцы. С. 552—553).

В Польше были люди, не опьяненные националистическим и политическим дурманом, которые пытались изменить ситуацию в лагерях военнопленных к лучшему. В 1919 г. в Министерстве военных дел Польши безуспешную борьбу за улучшение ситуации в лагерях пленных вел начальник Санитарного департамента этого министерства генерал-подпоручик Здислав Гордынский. До своего, вероятно, вынужденного ухода в январе 1920 г., он не давал покоя военному министру своими докладами и записками. Его поддерживал профессор Эмиль Годлевский, Чрезвычайный комиссар по делам борьбы с эпидемиями, впоследствии начальник Санитарного департамента.

Судьба Э.Годлевского неясна. По данным именного списка, приведенного в сборнике « Красноармейцы в польском плену…» он ушел с поста Чрезвычайного комиссара 31 августа 1920 г., хотя в сборнике приведены его докладные записки министру от 16 ноября и 2 декабря 1920 г., где он фигурирует, как начальник Санитарного департамента и Верховный чрезвычайный комиссар. Но это не так важно. Важнее реакция военного руководства Польши на докладные З.Гордынского и Э.Годлевского.

Так, письмо (точнее крик души) Э.Годлевского от 2 декабря 1920 г. военному министру К.Соснковскому о тяжелых условиях размещения военнопленных в Пулавах и Вадовице военными чиновниками было переправлено, как сотни других писем с препроводительной запиской, в I (мобилизационно-организационный) отдел Минвоендел. Как известно, вплоть до смерти начальника станции в Пулавах в апреле 1920 г., там ничего не менялось. В результате 900 пленных из 1100 (81,8%) , размещенных в Пулавах, за зиму 1920/21 гг. вымерли. Однако в настоящее время в Пулавах известно лишь одно захоронение на 200 пленных.

Немало сделали для спасения пленных красноармейцев многие польские врачи. Некоторые из них стали жертвами эпидемий. Но, к сожалению, таких людей в Польше было явное меньшинство и они не в силах были изменить общую политику в отношении пленных красноармейцев.

Предтечи Освенцима

Поистине бесчеловечными были условия содержания «большевистских военнопленных», как красноармейцев называли в Польше, в лагерях для военнопленных. В декабре 1920 г. Верховный Чрезвычайный комиссар по делам борьбы с эпидемиями Э.Годлевский, в своем письме военному министру Польши Казимежу Соснковскому положение в лагерях военнопленных характеризовал как «просто нечеловеческое и противоречащее не только всем требованиям гигиены, но вообще культуре» (Красноармейцы… С. 419).

В протоколе 11-го заседания Смешанной (Российской, Украинской и Польской делегаций) комиссии по репатриации от 28 июля 1921 г. была сформулирована общая оценка ситуации, в которой находились пленные красноармейцы в польских лагерях, вплоть до выезда в Россию. Отмечалось, что: «РУД никогда не могла допустить, чтобы к пленным относились так бесчеловечно и с такой жестокостью… РУД делегация не вспоминает про тот сплошной кошмар и ужас избиений, увечий и сплошного физического истребления, который производился к русским военнопленным красноармейцам, особенно коммунистам, в первые дни и месяцы пленения» (Красноармейцы… С. 642).

Не менее жестко в адрес польских властей в феврале 1923 г. высказался в своем докладе НКИД РСФСР председатель РУД Е.Я.Аболтин: «Может быть, ввиду исторической ненависти поляков к русским или по другим экономическим и политическим причинам военнопленные в Польше не рассматривались, как обезоруженные солдаты противника, а как бесправные рабы.

Содержа пленных в нижнем белье, поляки обращались с ними не как с людьми равной расы, а как с рабами. Избиения в/пленных практиковалось на каждом шагу…» (Красноармейцы… С.704).

Лагерная Голгофа для пленных красноармейцев начиналась с сортировки по политическому признаку. «После врачебного осмотра специально назначенные офицеры II отдела проводят политическую сортировку пленных» (Красноармейцы… С. 194).