Катынь. Современная история вопроса

Для доказательства вновь обратимся к исследованию профессора В.Сахарова. На основе анализа немецких архивных документов, касающихся немецкой эксгумации в Катыни в 1943 г., он выявил ряд сенсационных фактов. Прежде всего, Сахаров подтвердил информацию о том, что нацисты в июле 1941 года в здании Смоленского УНКВД захватили списки польских офицеров из Козельского лагеря, направленные в апреле 1940 г. в распоряжение Смоленского УНКВД (См. http://kprf.ru/rus_law/79589.html).

О том, что эти списки активно использовались в процессе идентификации (если происходившее в Катыни можно назвать идентификацией) эксгумированных в катынском лесу трупов, свидетельствует переписка Министерства имперской пропаганды (ведомство Геббельса) с Германским Красным Крестом (ГКК).

Проблема у немцев возникла в связи с тем, что фамилии польских офицеров дважды транслитерировались с одного алфавита на другой. В 1939 г. в лагерях НКВД с польского на русский, а в 1943 г. – с русского на немецкий. Это создало при составлении официального эксгумационного списка катынских жертв большие сложности для немецких экспертов, располагавших в ходе полевой эксгумации списками только на немецком языке. Двойная транслитерация привела к серьезным ошибкам в написании польских фамилий.

Поэтому Особый уполномоченный Германского Красного Креста (ГКК) в письме от 23 июня 1943 г. в Министерство имперской пропаганды (Геббельсу) просил прислать копии оригиналов или фотокопии захваченных списков на русском языке. В тот же день, 23 июня 1943 г. из этого Министерства в адрес президиума ГКК было направлено письмо, в котором говорилось: «Вам высылаются обнаруженные в ГПУ Смоленска списки имен на русском языке для внимательного изучения с просьбой переслать находящиеся у Вас поименные списки установленных в Катыни жертв, имеющихся в обоих списках».

В письме от 8 июля 1943 г. немецкие эксперты вновь просят Министерство пропаганды: « Передать найденные в здании ГПУ в Смоленске списки интернированных в Козельском лагере либо в оригинале, либо фотокопии, или же позволить снять с них копии на русском языке». Надо полагать, что такой интерес к точным спискам польских офицеров был продиктован не просто любопытством.

Немцы изначально ставили цель: осуществить идентификация трупов расстрелянных в Козьих Горах поляков, максимально приближенную к этапным спискам НКВД. Иначе, как можно было обеспечить невероятный в мировой практике процент идентификации эксгумированных (67%)? В этом случае причастность НКВД к расстрелу в Катынском лесу, как тогда казалось немецким экспертам, становилась практически неопровержимой.

Эту пропагандистскую бомбу, заложенную нацистами в 1943 г., в 1990 г. взорвал советский историк Юрий Зоря, сын помощника государственного обвинителя от СССР на Нюрнбергском процессе. В 1992 г. он повторил свои исследования, уже в качестве официального эксперта Главной военной прокуратуры РФ. В итоге появился «расчет вероятности захоронения в Катыни останков польских граждан, отправленных из Козельского лагеря в распоряжение УНКВД по Смоленской области».

Утверждается, что этим исследованием Зоря якобы окончательно доказал, что военнопленных поляков расстреливали сотрудники НКВД СССР весной 1940 г. непосредственно после прибытия этапов в Гнездово, и захоронены они в том порядке, в котором они находились в тюремных вагонах, то есть согласно этапным спискам НКВД. Однако, при внимательном рассмотрении из исследования Зори следует лишь вывод об обнаружении в захоронениях в Козьих Горах большинства отправленных из Козельска в Смоленск польских военнопленных.

О каком «соответствии» порядка отправки польских офицеров из Козельского лагеря порядку расположения трупов в катынских могилах не может идти речь, так как при составлении немецкого эксгумационного списка не указывались номера конкретных могил и полностью игнорировался порядок извлечения из них останков катынских жертв?!