Катынь

Нет никакого основания предполагать, что показания всех других свидетелей, упомянутых в сообщении советской комиссии, заслуживают большего доверия, чем показания свидетеля Егорова.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Эта книга была первой. Она вышла на восьми языках и уже давно разошлась. О ней писали на 16 языках — буквально на всех континентах. Потом появилось еще несколько книг, верно описывающих катынское преступление.

Особенно важной была книга проф. Заводного (J. К. Zawodny. Death in the Forest — The Story of the Katyn Massacre. Notre Dame Press, USA, 1962). Она содержит богатейший материал, свидетельствующий о том, до какой степени и какими средствами великие западные державы, союзники Советского Союза в минувшей войне, пытались затушевать правду, не допустить ее выявления и тем самым не допустить обвинения Советского Союза в преступлении. Дошло до такого парадокса — одного из величайших в истории, — что победоносные Объединенные Нации — символ справедливости и человеческой этики — пригласили в Нюрнбергский трибунал советского представителя в качестве не обвиняемого, а обвинителя…

Правда, не обошлось без скандала — свидетельствам величайших в мире преступников в данном случае не поверили. Но все было улажено «втихаря» — и дело массового катынского убийства изъяли из обвинительного акта. Получилось так, что когда уже весь мир знал, кто совершил преступление, не знал этого только мировой Верховный трибунал. Попросту — не хотел знать…

Немцев в этом преступлении не обвинили. Что же отсюда следует? Кто мог его совершить? Кто мог убить 15 тысяч интернированных на советской территории офицеров, что, говоря юридическим языком, представляет собой

…нарушение положений четвертой Гаагской конвенции от 18 октября 1907 года о правилах и обычаях ведения войны, а также 6-й статьи Хартии Объединенных Наций, определяющей военные преступления?

* * *

Союзники знали о катынском деле, знали всю правду о нем с самого начала поисков без вести пропавших польских офицеров. Уже 7 февраля 1942 года американский посол получил из польских источников первые сообщения о пропавших без вести. 30 апреля 1943 года военный атташе при американской миссии в Каире подполковник Шиманский послал лично начальнику американской разведки Джорджу В. Стронгу рапорт о признании Меркулова и Берии о том, что они совершили «большую ошибку». Подполковник Л. Халлс подал аналогичный рапорт британским властям. Весной того же года начальник восточноевропейской секции американской разведки полковник Даунс Итон распорядился составить тайную картотеку, относящуюся к катынскому делу. После этого Джон Ф. Картер, доверенное лицо президента Рузвельта, сделал последнему устный доклад, в котором подтвердил, на основе собранной им информации, достоверность немецких сообщений: массовое убийство в Катыни совершено большевиками. Президент приказал ему держать эту информацию в строжайшей тайне. 22 мая 1945 года к заместителю начальника отдела G-2 военного министерства США генералу Клейтону Л. Бисселу явился подполковник Джон Г. Ван Флит, который вместе с другими военнопленными, содержавшимися в Германии, был приглашен немцами присутствовать при эксгумации в Катыни. Он рассказал, что видел собственными глазами. Генерал Биссел приказал ему хранить молчание, поставив на донесении этого офицера печать: «строго секретно». Это донесение не сохранилось.

В итоге союзные правительства располагали следующей информацией:

1) рапортом Шиманского,

2) рапортом британской разведки,

3) исчерпывающими рапортами польской разведки,

4) рапортом адмирала Уильяма Г. Стэндли, посла США в Москве (1941–1943),

5) рапортом Джона Ф. Картера, поданым президенту Рузвельту,

6) рапортом Энтони Дж. Дрескела, посла при польском и других эмиграционных правительствах в Лондоне,

7) рапортом подполковника Ван Флита,

8) памятной запиской Джорджа Г. Эрла, бывшего американского посла в Австрии и Болгарии, во время войны находившегося в Турции в качестве эмиссара президента по балканским вопросам.

Не будем здесь говорить о загадочной смерти генерала Сикорского. Это потребовало бы обширных комментариев. Генерал погиб в 1943 году, как раз тогда, когда он отказался занять более мягкую позицию во всем этом деле…