– Нет, не сейчас. – Миели заглядывает в шляпу. – Я предпочитаю помечтать о том, что я могла бы выиграть. – Она вынимает яйцо с номером 27. – Неспетую песню. Или новое начинание.
Зинда берет ее за руку.
– Отличная мысль, – соглашается она. – Может, нам поискать одно на двоих?
В груди Миели поднимается горячая волна желания.
Миели осторожно высвобождает руку.
– Кстати, о выигрышах, – говорит она. – Каким будет твое желание?
Зинда опускает глаза.
– Я скажу тебе позже.
Она надевает шляпу Барбикена. Цилиндр ей велик, и, чтобы удержать его на голове, ей приходится залихватски заломить шляпу назад.
– Не знаю, как ты, а мне кажется, что я делаю что-то недозволенное, – замечает она. – И мне кажется, что это нам обеим пойдет на пользу. Как ты считаешь?
Миели выпрямляет спину.
– Всю свою жизнь я слушаю, что говорят другие, – отвечает она.
– И что же происходит потом?
– Обычно мы начинаем понимать, почему запретное запрещено.
– Давай! В такие ночи, как эта, просто необходимо нарушать границы и раскапывать склепы. Предложи что-нибудь запретное.
– Хорошо, – медленно кивает Миели. – Твой приятель Барбикен сказал, что запрещено разговаривать о камне Каминари.
Зинда широко раскрывает глаза.
– Я и не подозревала, что тебе об этом известно, – приглушенным голосом говорит она.
Миели пожимает плечами.
– Значит, ты не все обо мне знаешь.
Зинда улыбается.
– Миели, ты шутишь надо мной? Заигрываешь со мной, чтобы заставить разговориться о вещах, которые лучше не обсуждать?
Миели берет Зинду за руку. Ее ладошка кажется такой маленькой и теплой.
– А ты против того, чтобы с тобой заигрывали? – произносит она вслух.
– Миели, дочь Карху, ты предлагаешь мне
Миели открывает сумочку и передает драгоценный камень Зинде. Девушка-зоку поднимает его в руке.
– Знаешь, это уж точно запрещено. Нас могут сослать на первый уровень! Но предоставь все тетушке Зинде.
Она прикасается камнем Миели к своему, словно чокается бокалами. Миели охватывает волна сцепленности, как будто в процессе медитации она с невероятной остротой воспринимает окружающий мир: множество членов Большой Игры повсюду в Супра, и их мысли смыкаются с ее мыслями. Затем эмоции утихают, как в отсутствие ветра успокаивается водная гладь.
– Вот и все. Ты получила не меньше трех дополнительных уровней. Как тебе это нравится? – Зинда возвращает камень Миели. – Не беспокойся, время от времени все так поступают. – Она понижает голос. – Итак, что же ты хочешь от меня услышать? Ты же понимаешь, я не могу ничего тебе передать вопреки общему волеизъявлению зоку. Все, что ты должна знать, ты уже знаешь.
– Я просто пытаюсь понять, – говорит Миели. – Камень Каминари. Почему зоку не
Она поднимает голову и смотрит на звезды и дугу колец Сатурна, пересекающую небосвод световым штрихом.
– Прошло немного времени с тех пор, как я, до прихода сюда, хотела умереть, – негромко рассказывает Миели. – Я хотела истинной смерти, а не той, что бывает в ваших играх. И я едва не добилась своего. Но последние несколько дней заставили меня измениться: я хочу жить. Хочу охотиться за яйцами. Хочу петь. Хочу… – На некоторое время она умолкает. – Я знаю Соборность. Если они победят, они разорят этот город, заберут ваши разумы, то, что вы называете ку-сущностью, и заставят вечно работать на благо Великой Всеобщей Цели. И я не уверена, что вы – мы – сможете победить без чего-то грандиозного.
– Ого. Похоже, ты не слишком хорошо умеешь флиртовать, верно?
Миели мрачнеет.
– Я тебя просто дразню! – восклицает Зинда. – Но поговорим серьезно. Использование камня – разве ты не чувствуешь, что это
Миели качает головой.
– Я знаю только то, что возможности у него колоссальные. Что им хотят завладеть Основатели. И что он может быть использован против них.