Каузальный дуализм. Размышления об онтологии и природе сознания

Таким образом, Чалмерс даёт психологическому ментальному два определения. Негативное (здесь феноменологическое) – не требующее сознания, и позитивное (здесь аналитическое) – каузальная основа поведения. Если бы эти определения дополняли друг друга, то можно было бы говорить о том, что философ разными способами объясняет понятие и обогащает его содержание. Однако два данных определения очень скоро вступают в противоречие, так как автором в них невольно подразумевается, что «сознательность» не создаёт «каузальной основы поведения». Пытаясь определить природу сознания, философ задаётся вопросом, какую каузальную роль оно играет. Поскольку мы имеем дело, если сознание не несет каузальной нагрузки, с эпифеноменализмом сознания, а именно с такого рода теорией, по которой сознание есть эпифеномен. И в этой теории необходимо решать проблему не функциональной или эволюционной роли сознания, т. е. отвечать на вопрос: «зачем» сознание появилось, а проблему удивительного возникновения этого «бесполезного» явления. Чалмерс, к сожалению, не замечает, что пытается решить проблему, которую сам же и создал в начале рассуждений.

В философской концепции Д. Чалмерса тесно переплетаются феноменологические и аналитические аспекты. И как было показано на одном из примеров, последовательное применение методов двух философских традиций одновременно и необходимо в области философии сознания, и приводит к противоречию.

Аналитик Дж. Сёрл также «исповедует» оба метода. В духе аналитической философии он склонен к редукционизму, который он называет биологическим натурализмом, но, с другой стороны, он же является автором аргумента китайской комнаты [J. Searle, 1990, p. 26–31] и сторонником интенциональности. Сёрл начинает книгу «Открывая сознание заново» с решения проблемы сознания. Используя взгляд «от третьего лица», он пишет: «Вот это решение: ментальные феномены причинно обусловлены нейрофизиологическими процессами в мозге и сами являются свойствами мозга» [ibid., p. 24]. Однако на этом книга не заканчивается, а только начинается, так как философ остается неудовлетворён видением лишь «снаружи», и он тратит целую книгу на то, чтобы сочетать взгляд «снаружи» и «изнутри». В частности, он утверждает: «Поскольку ментальные феномены сущностным образом связаны с сознанием и поскольку сознание, в сущности, субъективно, из этого следует, что онтология ментального, в сущности, есть онтология от первого лица» [ibid., p. 40]. И далее философ вынужден обращаться к проблеме интенциональности и многим другим. Но возникает вопрос: какова ценность данного Сёрлом в начале книги решения «от третьего лица», если сам же он утверждает, что решение должно быть «от первого лица»? Тем не менее Сёрл не отступается и от первоначального решения, надеясь как-то его сочетать с дальнейшими выводами. Однако и здесь синтез не получается. Концепция Сёрла, по сложившемуся мнению, представляет собой множество ярких, но разрозненных идей.

Д. Деннет, один из наиболее последовательных аналитиков сознания нашего времени, старается максимально избавить свою теорию от влияния феноменологии. Деннет ориентирован на практическое применение своих изысканий, и он весьма заинтересован в том, чтобы разработать полезный метод для изучения или воссоздания сознания, нежели в чём-то еще. Ему принадлежит, например, статья с говорящим за себя названием: «Как исследовать человеческое сознание эмпирически» [Д. Деннет, 2005]. В этой статье он даёт довольно-таки узкие практические советы по указанной теме. Он же уделяет много внимания проблеме создания искусственного сознания. То есть фактически философа заботит проблема не столько «понимания», сколько «объяснения», что заметно упрощает задачу избегания феноменологии. Однако тем более показательно, что и Деннет не смог полностью избавиться от феноменологии и необходимости взгляда «от первого лица» в философии сознания, когда он обращается к проблеме Я. Он пишет: «How can it be "Up to me"»? [D. C. Dennett, 2004, p. 134]. Вопрос как бы лишённый смысла для аналитика и очень понятный для феноменолога. И неважно, что в дальнейшем Деннет «элиминировал сознание, а вместе с ним – и самоактивную самость» [Н. С. Юлина, 2007, с. 121]. Главное, что он задаётся этим вопросом и, прежде чем сделать основной вывод своей концепции, затрагивает феномен бытия «от первого лица». Следовательно, его вывод, что сознание есть эпифеномен, – вывод феноменолога, даже несмотря на то, что его доказательство строится на аналитических аргументах. Дело в том, что невозможно ответить на вопрос, не задавшись им.