Кавалер умученных Жизелей

Сергей был внук парализованной соседки Вероники Львовны, приехал навестить старушку года три назад, да так и задержался у неё в Москве. Старушка Вера называла: «паралич», что у неё отказывали ноги, и по квартире двигалась с трудом. На улицу она не выходила. Но, что действительно беда – болезнь Альцгеймера уже работала в каких-то клетках мозга у одинокой престарелой дамы. Вера Львовна часто что-то забывала, не всякий раз могла узнать врача, лет десять приходившего в их дом. А с незнакомым консультантом из «Бурденко» вдруг потянулась целоваться: «Как долго тебя не было, Вадим». Так звали усопшего мужа старушки. Консультант диагноз подтвердил. Врачи хотели хлопотать о доме престарелых, но сердобольная соседка из квартиры рядом давно захаживала помогать, и Вера Львовна относилась к Свете, как к родной. Светлана пригласила к бабушке сиделку, та согласилась на работу с проживаньем. Деньги у Вероники Львовны были – муж перед смертью продал загородный дом, а деньги положил на долгосрочный депозит.

Вадим Кириллович был генерал-полковник. Старушка бережно хранила ордена и именные наградные пистолеты. Он с детства сотворил себе кумира и это был загадочный Котовский, пахан преступных группировок и, в то же время, красный командир. Вадим Кириллович хотел писать историю о нём, скопил немало материалов и различные открытки, где в разный позах красовался лысый самодур с нелепой формою усов, торчавших, как у Гитлера, под носом. Когда-то Вера даже ревновала – так глубоко засел у мужа в сердце необъяснимый бессарабский «лже Нерон». Теперь же напевала, иногда:

Где широкая дорога, вольный плес днестровский,
Кличет у Попова лога командир Котовский.

Светлане Вяхиревой очень не хотелось, чтоб Веронику Львовну упекли в дурдом, а родственники, сброд из захолустья, взялись делить квартиру у Светланы за стеной. Покойный генерал возвел барьер от надоедливой родни, не потакал попыткам вызвать родственные чувства в богатых и бездетных москвичах. Что говорить о Веронике Львовне, с её размытым миром представлений, где память не играла значимую роль.

– Я иногда смотрю в окно, – так Вера Львовна выходила погулять, – и жду, когда же он поскачет во главе отряда.

– Кто, Вероника Львовна?

– Красный командир.

И тут, как правило, включала дребезжащее сопрано:

Над конем играет шашка проливною силой,
Сбита красная фуражка на бритый затылок.

Внезапно бабушка припомнила Сергея, внучатого племянника из мужниной родни. Приехал из Ростова, провалился на юрфак, жил в общежитии и заходил к Вадиму. Без всяких притязаний, а с приветом от сестры. Покойный генерал к нему отнёсся хорошо, да и у Веры сохранилось неплохое впечатление. Как он возник из памяти – вдова военного, наверно, удивилась и сама. Однако сразу сделалось идеей фикс, что этого Сергея нужно пригласить.

– А то нам, Светочка, тоскливо без мужчины, – пришла к решенью Вероника Львовна. – А этот неплохой, да и родня.

Светлана, после стольких лет заботы, должна бы встретить приглашение племянника в штыки, когда бы Вероника, несколько подумав, не уронила странные слова:

– Но пусть не обольщается, что старая, безумная, почти чужая тётка надумала квартиру завещать. Я, слава Богу, не одна на свете.

И выразительно взглянула на окно. И на Светлану, с торжеством и гордостью в глазах. Потом замкнулась, и, как хочешь понимай. Г-жа Вяхирева, с трезвой головой, не поспешила сделать вывод, как того хотелось. Наведываться к «бабушке Альцгеймер» ей даже нравилось, сиделка оказалась – хоть куда. Всё у неё сияло чистотой – от свежевымытой старушки до безупречно накрахмаленных и глаженых гардин. А с Вероникой Львовной, не принимая в счёт диагноз, общаться было крайне интересно. На первый взгляд парадоксальные суждения «отвоевавшей первой леди гарнизона», если запомнить их и сопоставить с тем, что представляет нам реальность, не требовали скидки на погрешности ума. «Наверно, мозг живет на стратегических запасах, – Светлана, из-за тесного общенья, порой использовала в мыслях бабушкин язык. – Ведь Вера не всегда была сидячей инвалидкой. В фотоальбоме, рядом с мужем – просто порох».

Однако, отнеся в свой адрес Верины слова, Светлана отыскала этого Сергея. Тем более что вспомнила его. Провинциальный и застенчивый брюнет, который каждый раз краснел, встречаясь с ней на лестничной площадке. И Свете вдруг представилось, что он её союзник, а не соперник в притязаньях на старушку.

Сергей приехал, был немногословен, понравился больной и впечатлил Светлану. Он без особых размышлений согласился жить в Москве, забыть о коммуналке на окраине Ростова, где каждый день ругался с бывшею женой.

Тот скромный юноша, хотевший стать юристом, на удивление сумел заматереть за годы в армии, по милости призыва, и сверх срока. Потом судьба устроила Сергея в ночной клуб начальником охраны, где на его брутальный вид добавилась свирепость. Но улыбался он по-прежнему открыто.