Кавказ

Я побывал в Гимрах, где родился Шамиль и где похоронен Кази-Мулла. Вряд ли я найду слова, выразительнее тех, которыми пользовался Дюма, описывая впечатления от Гимринского ущелья. Это, действительно, незабываемое зрелище. Нынешние Гимры, как и другие старинные селения Дагестана, мало похожи на те, что были 125 лет назад. Несколько больше следов прошлого сохранилось в Гунибе — месте пленения Шамиля. Жаль, что Дюма не побывал в этом древнем ауле: он бы произвел на французского писателя неизгладимое впечатление.

У восставших горцев было четыре столицы: Ахульго, Дарго, Ведено, Гуниб. Когда русские войска захватывали одну столицу, горцы объявляли ею другой аул. Это высокогорные неприступные селения, добраться до которых было чрезвычайно трудно, почти невозможно. Но русские войска под предводительством опытных военачальников добирались куда угодно, постепенно сужая кольцо вокруг Шамиля.

Когда Дюма путешествовал по Дагестану, судьба Шамиля была предрешена, в руках восставших остался лишь Гуниб. А что и он очень скоро будет занят, сомневались лишь немногие. Шамиль же верил в свою счастливую звезду, надеясь, что вот-вот наступит длительное перемирие. Среди местного населения сохранялось поверье, будто существует международное правило, согласно которому, если мятеж длится четверть века и его не удается подавить, государство прощает восставшим грехи и отпускает мятежников на все четыре стороны. Шамиль воевал уже двадцать четыре года одиннадцать месяцев и семь дней… До двадцатипятилетнего юбилея борьбы Шамиля с царскими войсками оставалось несколько недель, и Шамиль думал отсидеться в Гунибе, надеясь на прощение…

Из Темир-Хан-Шуры Дюма направился в Дербент. По пути он видел знаменитый песчаный бархан Сарыкум. Примерно в 100 км к северу от Дербента расположен небольшой поселок Новокаякент. Тут похоронен академик Гмелин, которого Дюма неоднократно упоминает.

Дербент — необыкновенно привлекательный город, расположенный в самом узком месте между горами и морем. Дюма описал Дербент очень достоверно, будто жил в нем долгие годы. И цитадель на вершине горы (Нарын-Кала), и идущие от старого города две городские параллельные стены, уходящие в море на два-три километра, и Кавказская стена, длиной в сорок километров — это и многое другое очень верно отмечено писателем. Нет только могилы Ольги Нестерцовой — надгробие, якобы, было выставлено в местном Краеведческом музее; музей разрушился, и экспонаты разместили в разных местах. Мне говорили, что надгробие сохранилось, но его я так и не увидел, хотя и потратил немало времени на его поиски. Место захоронения несчастной возлюбленной Бестужева-Марлинского теперь уже никому не известно. Неподалеку от Нарын-Калы сохранился домик, где жил Марлинский.

В 1888 году известный журналист Василий Иванович Немирович-Данченко посетил Дербент и вновь услышал от местных жителей версию гибели О. Нестерцовой, версию, уже знакомую нам со слов Дюма.

Историк Дагестана Е. И. Козубский в 1906 году опубликовал фундаментальную «Историю города Дербента», в которой выражает несогласие с мнением о причастности Бестужева-Марлинского к убийству Нестерцовой. В 1906 году, сообщает Е. И. Козубский, памятник О. Нестерцовой еще стоял на дербентском кладбище.

Уже в Тбилиси мне встретилась книга: «Путеводитель по Кавказскому Военно-историческому музею. Изд. 4-е». Вышла она в 1913 году в Тифлисе. На странице семьдесят первой я прочитал, что среди экспонатов музея под номером двести семьдесят четыре хранилась трехгранная каменная призма с могилы Ольги Нестерцовой, на призме были выбиты стихи Дюма. Итак, до революции призма со стихами Дюма находилась в Тифлисе, потом исчезла. Куда? В дагестанских музеях ее нет. А в Тбилиси?

Ни в одном тбилисском музее я не нашел ее следов. Но неужели не сохранились хотя бы фотографии памятника несчастной Ольги? Ведь кто-то же должен был заснять памятник! Жаль, что я не увидал фотоколлекцию графа Ностица. Судя по упоминаниям в специальной литературе, граф был неплохим фотографом и старался не пропустить возможность запечатлеть события.

Жил в Тифлисе его замечательный летописец Дмитрий Иванович Ермаков (1856–1916). Он запечатлел почти все, что только можно было сфотографировать на Кавказе, создав уникальную фотоколлекцию из нескольких десятков тысяч негативов.

Я пошел в фототеку Музея искусств Грузинской ССР. Мне показали ермаковскую сокровищницу. Многочасовые поиски, и мы у цели. Я не мог скрыть волнение — у меня в руках редчайшая фотография могилы Ольги Нестерцовой. Наконец-то!

Из Дербента путь Дюма лежал в Баку. В Баку остались места, о которых Дюма пишет. Посетим некоторые из них.